“Природа и Охота” 1885,5
(По поводу статей гг. де-Юнкера, В. М. и Мюссара).
Никто не станет отвергать той громадной пользы, которую приносят охотничьему делу наши московские выставки собак. Великое спасибо тем, по инициативе которых они начались, великое спасибо тем, чьею энергией они поддерживаются; но, конечно, никто не ста нет отвергать и того, что выставки ещё не все то, что надо.
Выставка без полевого испытания собак — это сказка без конца. На выставке мы видим в собаке все, за исключением лишь её полевых качеств; то есть все, за исключением лишь того, что в конце концов важнее всего остального.
Выставка создает собаку известного типа, создает даже самые типы, создает красоту собаки. Правда, известный тип ручается более ли менее за полевые достоинства, — правда, красота собаки дело далеко не последнее, но тем не менее никто не станет спорить, что создавая собаку для выставки при подборе её родителей, поневоле приходится более заботиться о пруте, чем о чутье.
Неудовлетворительность такого порядка вещей давно уже сознана гг. борзятниками и они помогают себе, как могут, устраивая садки. На помощь же к нам, ружейным охотникам, в этом деле идет петербургское общество любителей породистых собак. Оно, как видно, поставило себе задачей ввести полевые состязания, и будем надеяться, что неудачи первого опыта не повлияют на дальнейшую судьбу предприятия. Первые шаги всегда трудны, а устройство и организация полевых состязаний, конечно, дело нелегкое.
Да, это дело нелегкое, и оказалось, что даже вопросы о том, что можно требовать от собаки при таких состязаниях, и даже, что можно требовать от полевой собаки вообще, далеко ещё вопросы нерешенные, что это вопросы, по поводу которых надо ещё во многом сговориться,
Я упомянул о неудаче первого опыта. Действительно, первое полевое состязание собак на призы не состоялось. Причины, почему оно не состоялось, указаны г. де-Юнкер в его статье „Неудача“, помещенной в журнале „Природа и Охота“, в Октябрьской книжке, прошлого года. Автор статьи приписывает эту неудачу тому, что требования, предъявляемые правилами состязаний к испытуемой собаке, чересчур строги и не совсем точны. Доказывая эти положения, г. де-Юнкер высказал, между прочим, свои взгляды на то, что при подобных состязаниях можно требовать от собаки в смысле дрессировки и чего, по его мнению, требовать не следовало бы.
Сказанное им не осталось без возражений. В следующей же книжке журнала, г. В. М. из Киева, в статье «Что такое хорошая подружейная собака», сильно восстал против положений г. де-Юнкер, и требования, предъявляемые этим последним к дрессированной собаке, находит до того ничтожными, что «если такие мнения получат общее между охотниками распространение, то, кажется, самое слово дрессировка придется скоро выбросить из охотничьего словаря». В настоящей заметке я вовсе не имею в виду входить в обсуждение возникшего таким образом спора. В ряду затронутых вышеприведенными статьями вопросов, я останавливаюсь лишь на одном вопросе, на вопросе об анонсе.Г. де-Юнкер не за анонс. „Я лично, говорит он, не поклонник анонса и никогда не имел собак анонсирующих, но также никогда не видал породных псов, ходящих с рапортом. Мне кажется, что даже и гнаться за анонсом и ставить его условием непременным — не следует. Спору нет, что нелюбящему ходить охотнику приятнее идти прямо на отысканный собакою уже выводок, но охотник лишается тут удовольствия видеть работу своей собаки.— Наконец, собак, анонсирующих ранее трёх полей, почти нет. Собаку страстную, азартную — почти невозможно заставить анонсировать.
«Что ни говори г. де-Юнкер, возражает против этого г. В. М., а нам анонсирование представляется проявлением в высшей степени доступной собаке интеллигенции, чем-то в роде способности говорить с человеком понятным ему языком. Иметь собаку с анонсом — да это страстная мечта каждого из нас! Если бы мы попали в судьи состязания, то, конечно, собака с анонсом у нас бы вышла вне конкурса, ибо, я по крайней мере считал бы всегда анонс выше всякой дрессировки или последним её словом.»
Г. Мюссар в своей статье, по поводу статьи „Неудача“, тоже за анонс: «хорошо анонсирующая собака», говорит он, «это идеал».
И так, по мнению одних, собака с анонсом – идеал собаки; по мнению других — это очень полезный и удобный работник, но скучный, будничный сотоварищ на охоте.
Кто-же прав?..
Не помню точно, в 1870 или, быть может, в 1871 году, мой знакомый, г. Ржевский, пригласил меня сделать с ним прогулку в лес для проводки собак. Было это в первых числах Июля, за несколько дней до начала охоты, то есть в такое время, когда до вас каждый день доходят слухи, что низшая братия уже расправляется с глухариными выводками; когда уже кое-кто и из интеллигенции пошаливает, словом когда тянет в лес и хочется побывать там под тем или другим предлогом. Я принял приглашение и мы отправились в сопровождении нескольких собак. Между собаками г. Ржевского был старик Катон, жёлто-пегий пойнтер, собака, о которой много говорили и посмотреть которую на работе мне очень хотелось. Происхождение Катона мне неизвестно, но это был сильный, статный, красивый пойнтер и, очевидно, хорошей крови. Особенно мне нравился гордый, и, что редко у пойнтеров, неприступный вид.
Прогулка наша была в нескольких верстах от Пскова, в месте, где мы рассчитывали найти тетеревей или белых куропаток. С нами был ещё третий сотоварищ, который вскоре отбился от нас и увёл с собою всех собак, за исключением Катона.
Как теперь помню, мы проходили широкую лесную поляну и шли по тропинке у одной из её опушек. Мы шли почему-то вовсе не ожидая найти дичь на этой поляне, как вдруг, совершенно неожиданно для нас, Катон стал на стойку. Стал он по другую сторону поляны, тоже у самой её опушки. Таким образом между ним и нами были чистые поляны, и поэтому он и стоял от нас на расстоянии более двухсот шагов, но был у нас совершенно на виду. Мы были без ружей, спешить к дичи нам не было причин, и г. Ржевский воспользовался случаем, чтобы показать мне своего пса во всей его прелести.
— Притворимся, что мы не видим его и пойдем дальше, шепнул он мне. И мы продолжали идти тропинкой, не спуская глаз с неё, но старательно заботясь, чтобы он этого не заметил.
Катон начал с того, что стал на стойку, тотчас же оглянулся, чтобы посмотреть, где мы. Потом он оглянулся снова, потом ещё и ещё раз.
Вероятно мое воображение сильно разыгралось, но мне казалось, что последние разы он оглядывался уже не без досады.
Да и было чему досадовать. Белые куропатки у него под носом, надо бы поспешать, а мы идём себе и на него внимания не обращаем. Идём почти прямо на него, и не видим.
Досада растёт и он оглядывается всё чаще и чаще, но видимо все ещё надеется, что мы увидим его.
Но вот, мы прошли мимо. Он уже сзади, а не спереди нас.
Надежда на то, что мы, наконец, обратим на него внимание, не оправдалась, и ждать нас больше нечего.
Катон бросает стойку и рысью, наискось через поляну, бежит к нам так, чтобы пересечь нам дорогу.
Когда он отбежал от стойки шагов пятьдесят, мы оба разом, поворачиваемся к нему лицом к лицу и идём к нему навстречу.
Катон разом садится, очевидно довольный, что мы, наконец, увидели его и догадались в чём дело. Он сидит, очевидно рассчитывая, что раз мы идем к нему, то ему идти к, нам незачем. Он сидит и ждёт.
Но он ошибся в расчёте. Мы снова круто поворачиваем назад, выходим на тропинку и идем прежнею дорогой.
Катон смущён. Он в недоумении, и продолжает сидеть, не спуская с нас своих глаз. Он ждёт, не вернемся ли мы снова; по мы продолжаем уходить.
Катон убеждается, что так с нами ничего не поделаешь и что надо прибегнуть к крайней мере. Он тем же ходом бежит к нам, забегает вперед и с решительным видом садится перед нами на дорожке.
Дальше ходу нет — пожалуйте!…
С тех пор прошло около семнадцати лет, но всякий раз, когда я вспоминаю об этом, прелестная, умная морда Катона красуется передо мною ясно и живо, как будто бы все это было вчера.
В течение всей моей охотничьей жизни, а она тянется уже более двадцати лет, ни прежде этого случая, ни после, я ни одной собаки с анонсом больше не видал.
Скажу более. В ту же осень мне приходилось очень часто видеть Катона на охоте, но при мне он больше не анонсировал ни разу. Не знаю почему, кажется вследствие отъезда г. Ржевского, он был поручен одному молодому человеку, с которым я часто охотился. Правда, мы большею частью охотились на болотную дичь, при которой в анонсе почти никогда надобности не встречается; но случалось нам охотиться и по серым куропаткам, и все же Катон уже не анонсировал ни разу. Искал он как и всякая хорошая собака, хотя и широко, но не бросая охотника, и поэтому выходило всегда как-то так, что к нему поспевали прежде, чем анонс оказывался необходимым.
Но возвратимся к поставленному нами вопросу—кто-же прав?..
Рассказанный мною случай с Катоном, мне кажется, может служить доказательством, что не всегда собака приученная к анонсу, теряет прелестную стойку, не всегда анонс есть достояние собаки вялой и скучной, и что собака с анонсом может доставить величайшее наслаждение. Может быть Катон не более как редкое исключение из общего правила; но во всяком случае оказывается, что среди анонсирующих собак страстный и гордый Катон не возможен.
Если же это так, то отрицать анонс, относиться к нему как к признаку вялости, подавленности и беспородности собаки, вряд ли правильно. Согласиться в этом с г. де-Юнкером я не могу и вполне понимаю тех, которые видят в анонсе последнее слово дрессировки и проявление высшей, доступной собаке, интеллигенции.
Но, признавая анонс последним словом дрессировки, признавая все его прелести, я тем не менее думаю, что анонс не необходимость, а только роскошь, и притом роскошь чрезмерно дорогая и в большей части случаев вовсе недоступная, так что гнаться за ней или нет, зависит от вкуса, но требовать его от собаки при полевых состязаниях положительно невозможно.
Катон, показавший себя в анонсе истым и великим художником, делает его один раз, и делает его не потому, что он был нужен, а потому что его правдами и неправдами заставили его сделать, хотя могли обойтись и без него. В целом ряде последующих затем окот, он анонса больше не делал, так как надобности в нем не оказывается.
Конечно, это не доказательство тому, что анонс совершенно излишен; но я думаю, что это доказательство тому, что анонс — роскошь. Притом, не преувеличено-ли понятие о тех удобствах, которые доставляет собака с анонсом. Кажется предполагается, что при анонсирующей собаке охотнику ничего не остается, как ходить по дорожкам леса и ждать, когда собака придет с докладом. Думаю, что это не совсем так. Как бы хорошо ваш пёс не анонсировал, а ходя по дорожкам, вы много дичи не найдете, а пожалуй и совсем останетесь без неё. Как-бы то ни было, а всё же собака ваша не гончая, и если вы будете ходить по дорожкам, то она будет подле дорожек, и проку из этого много не выйдет. Если-же для того, чтобы найти дичь, подчас, несмотря ни на что, приходится лезть в дребь, то право веселее лезть туда вместе с собакою, а не порознь.
Но допустим, что я ошибаюсь. Предположим, что вы действительно гуляете по дорожкам да по опушкам, а собака ваша ушла в лес добывать вам дичь. Будет ли это охота с легавой? Нет. Тысячу раз нет!… Это охота с гончей, но без гону. Да, это охота с гончей; но с той лишь разницей, что гончую вы не видите, но слышите, в чём и вся её прелесть, а здесь вы вашей собаки и не видите, и не слышите.
Я не пришел бы в восторг от такого способа охоты, как бы она ни была легка и прибыльна. Я предпочел бы охотиться с собакою, которая не покидала бы меня; для которой уйти от меня так же неприятно, как мне потерять ее из виду.
Но, повторяю, я думаю, что с анонсирующей собакою так не охотятся. С нею ходят точно так же, как и со всякою другою собакою, то есть не по дорожкам и опушкам. Она, как и всякая другая хорошая собака, работает более или менее у вас на глазах и, собственно говоря, анонсировать ей приходится редко — не в виде общего правила, а в виде исключения из него, а ежели это так, то анонс во всяком случае, как я это уже и сказал, роскошь, а не необходимость.
Я сказал выше, что в течение двадцати лет охоты, я, кроме Катона, ни одной анонсирующей собаки не видал. Положим, я охотился всегда в провинции. Положим, в массе собак, которых мне пришлось видеть на своем веку, процент хороших собак вообще был очень низок, а процент собак с хорошей дрессировкой ещё ниже; но тем не менее же хороших полевых собак я видел не мало, и что же? Собаку с анонсом только одну!
Г. В. Н. в своей статье говорил, что в Киеве собаку с анонсом не видали, что в Одессе, как говорят, была одна такая.
Г. Мюссар, как видно имеющий точные сведения о собаках петербургских охотников, видел на деле анонсирующих собак около десятка.
Такое ничтожное количество собак с анонсом, по моему мнению, факт, с которым нельзя не согласиться. Это Факт, который убеждает меня в том, что роскошь—анонс дается очень не дешево.
Г. де-Юнкер говорит, что для того, чтобы приучить собаку к анонсу, надо три поля. Шутка ли? три поля!!…
Впрочем, на это могут сказать: что-же, если вы хотите, чтобы ваша собака получила приз, потрудитесь!…
Да, в конце концов это можно-бы было сказать, если бы только можно-бы было быть убежденным, что всякая хорошая собака может быть приучена к анонсу; а что ежели большинство прелестных псов не способны к нему?!
У меня были хорошие псы и мне удавалось очень порядочно дрессировать их. Один из. них, чуть-ли не внук Катона, смею сказать, был высокой дрессировки. Увлеченный его податливостью к науке, я задался мыслью приучить его к анонсу. Пес по первому, много по второму свистку, буквально окруженный тетеревами или куропатками, бросал стойку и не шёл, а летел ко мне. Казалось-бы до анонса один шаг, но анонса я все-таки не добился, и все мои старания потерпели полное фиаско.
Пес легко бросалъ стойку, но, будучи отозван от дичи, ни за что больше к ней не возвращался, и даже когда я подводилъ его к ней, не обращалъ на нее ни малейшего внимания. Для него она делалась чем-то раз навсегда запрещенным, чем-то опороченным.
Может быть я поспешил в моих заключениях, может быть меня обвинят в том, что я сужу по единичным случаям; но я убежден, что далеко не всякая собака может быть приучена к анонсу. Даже более, я убежден, что большинство собак, будучи чрезвычайно высоких полевых качеств, к анонсу неспособны. Да иначе, как объяснить тот Факт, что в Петербурге, где есть прославившиеся дрессировщики, где есть охотники, могущие тратить на своих собак тысячи, собак с анонсом только около десятка. Думаю, что ежели бы все высокопородные псы были бы способны к анонсу, собак анонсирующих было бы больше.
Г. Мюссар, говоря, что собака с анонсом — идеал, прибавляет при этом: «к сожалению, не всегда достигаемый». Мне кажется, что выражение было-бы правильнее, если бы он сказал: «очень редко достигаемый».
В виду всего сказанного, я прихожу к убеждению в том, что г. де-Юнкер, доказывая, что для собак, исполняющих специальные требования, должен быть специальный приз,—совершенно прав. Я иду даже несколько далее, и думаю, что не только для собак анонсирующих должен быть особый приз, не в ряду общих призов, но что таковые собаки должны быть испытуемы отдельно от других, так как иначе они анонсом могут закупить судей и против их воли сделать их несправедливыми по отношению к другим собакам.
В противном случае, т.-е. если при полевых испытаниях, собаки с анонсом будут идти рядом с другими и на одни и те-же призы, то вряд ли желающих поставить своих собак на состязание будет больше, чем оказалось их налицо при предполагавшихся состязаниях прошлого года, и вряд ли эти состязания когда-либо, по крайней мере в близком будущем, приобретут значение общественного учреждения. Вероятнее всего, что они останутся не более как забавою небольшого кружка петербургских охотников, забавою, против которой, конечно, нельзя сказать ни чего, но которая охотничьему делу России пользы не принесет.
6 Февраля 1888 г. Харьков.
Пскович.