«Природа и Охота», Апрель, 1885 г.
Как член-учредитель Общества Соколиных Охотников и председатель комиссии экспертов на минувшей выставке ловчих птиц, собак и принадлежностей охоты, в Гимнастическом зале Адмиралтейства, в С.-Петербурге, сего года, я считаю своею обязанностью опровергнуть явно злонамеренное искажение фактов, инсинуации и клевету, преподнесённые публике под видом отчёта об этой выставке г. Северным Охотником. Отчёт г. Северного Охотника не только может ввести в заблуждение читателей „Природы и Охоты“, представляя в совершенно ложном свете касающееся выставки, но даже бросает некоторую тень на мою деятельность, как члена-учредителя Общества Соколиных Охотников и на деятельность уважаемых гг. экспертов, принимавших участие в выставке. Пользуясь своим официальным положением в Обществе Соколиных Охотников, я мог бы, не стесняясь, назвать по имени автора теперешнего отчёта (к сожалению, бывшего одним из экспертов подружейных собак на вашей прошлогодней выставке, 1884 г.)[1], но в данном случае я предпочитаю псевдоним — анониму, а аноним — фамилии автора отчёта, не без цели, вероятно, скрываемой.
Впрочем, ввиду важности взведённых обвинений и совершенной лживости некоторых фактов, сообщённых г. Северным Охотником, может быть г. Л. П. Сабанеев не откажется назвать фамилию своего сотрудника, как он уже сообщил её мне, в одном из своих писем, прошлым летом[2].*
Г. Северный Охотник утверждает в своём отчёте, что будто бы Общество Соколиных Охотников не имело никакого отношения (было „ни при чём“) к минувшей выставке, и что будто бы я лично являлся лицом в ней заинтересованным; укоряет меня в различных поступках, несвойственных мне и людям моего круга; упрекает одного из наших уважаемых экспертов, А. А. Матова, что он получил свидетельство, благодаря какому-то злоупотреблению „доверчивостью“ (?) М. Н. Богданова. Резко порицает экспертизу и ложно утверждает, что будто бы она не производилась в особом помещении, в то же время вменяя себе в заслугу, что будто бы он, г. Северный Охотник, будучи экспертом в прошлом году, выхлопотал подобное отдельное помещение, а „ныне похлопотать об этом сочли лишним“; ложно утверждает, что производилась продажа медалей, и что даже „торговля эта шла довольно успешно“. Наконец, с явным намерением повредить только что зародившемуся у нас делу соколиной охоты, г. Северный Охотник касается и испытаний ловчих птиц, произведённых мною осенью 1884 года (отнюдь не имевших публичного характера) и даже касается и моих частных охот с ловчими птицами в деревне, не отступая ни перед какими „изветами“. Всего, впрочем, и не перечтёшь, в чём упрекает меня г. охотник Севера.
Отвечу по пунктам на некоторые из взводимых на меня обвинений:
1) Выставка ловчих птиц, собак и принадлежностей охоты, в Гимнастическом зале Адмиралтейства, сего 1885 года, вопреки утверждению г. Северного Охотника, состоялась на основании протокола общего собрания Общества Соколиных Охотников, от 27 сего Января, подписанного кроме меня, и г. П. В. Мининым и именно на основании 2/3 большинства присутствовавших членов, без чего решение этого собрания не могло бы иметь законной силы, хотя по уставу Общества Соколиных Охотников (§ 53), „Общее собрание считается состоявшимся, если явится не менее одной трети всего числа наличных членов, находящихся в Петербурге, не включая в этот счёт членов-любителей.
2) Его Высочество Принц Александр Петрович Ольденбургский, будучи единогласно избран Председателем Общества Соколиных Охотников, в этом же заседании, 28 февраля 1884 года, выразил нежелание взять на себя хозяйственную и распорядительную части управления, и именовался Почётным Председателем Общества, я же, согласно § 31 Устава в этом же заседании, был избран Членом-Распорядителем, причём мои обязанности и права заключались в нижеследующем (§35 Устава): „Председатель или заменяющий его Член-Распорядитель, заведывает всеми делами Общества, сносится со всеми присутственными местами и правительственными лицами (по делам касающимся Общества), назначает собрания, открывает и закрывает заседания, предлагает вопросы на обсуждение, наблюдает за порядком и, в случае нарушения оного, имеет право закрывать заседания. Он же назначает общие охоты и распоряжается ими, уведомляет членов Общества, где и когда какая охота будет, нанимает и увольняет служащих и представляет отчёты Общему Собранию“.
Н. В. Минин, также (как я и Е. В. Принц А. П. Ольденбургский) пользуясь правами члена учредителя, в этом же заседании, 28 Февр. 1884 г., согласно § 32 Устава и моему личному желанию, был избран Членом-Помощником, но ни я, ни Н. В. Минин никогда не были действительными членами Общества Соколиных Охотников. Что же касается профессора М. Н. Богданова, то он был избран нами (Е. В. Принцем А. П. Ольденбургским, мною и Н. В. Мининым) в Почётные члены, в том же заседании. В подтверждение всего вышеизложенного имеется протокол собрания, подписанный Е. В. Принцем А. П. Ольденбургским, мною и другими членами, а также и устав Общества Соколиных Охотников, утверждённый г. министром Государственных Имуществ, 27 Февраля 1884 года.
3) Следовательно: само собою падает обвинение и в том, что г. распорядитель всячески скрывал от публики, что в устройстве выставки он заинтересован не единично», как сам собою является ответ на вопрос г. Северного Охотника: кто уполномочил «распорядителя так распоряжаться общественными медалями»? (То есть выдавая их гг. экспонентам по решению гг. экспертов).
4) Слух о том, что «Общество Сельских Хозяев» (т. е. С.-Петербургское Собрание Сельских Хозяев) ассигновало несколько медалей «для премирования выдающихся экспонентов” не только был „пущен“ (как выражается г. Северный Охотник), но и действительно является фактом, ибо, в собрании 5-го сего марта, распорядительный комитет Петербургского Собрания Сельских Хозяев нашёл возможным назначить и препроводить в распоряжение Общества Соколиных Охотников всего шесть своих медалей (2 серебряные и 4 бронзовые), в подтверждение чего и имеется отношение означенного общества за № 190 и за подписью г. Председателя Собрания Сельских Хозяев, Его Высокопревосходительства Ивана Михайловича Гедеонова и секретаря названного общества, Его Превосходительства г. профессора Александра Васильевича Советова.
5) Говорится: «г. Галлеру удалось собрать собак нескольких охотников, а девять десятых было выставлено владельцами (егерями как царской охоты, так разных обществ и частных лиц, и лицами, торгующими собаками) специально для продажи». Но, во 1-х,— сколько мне известно и судя по каталогу, егеря были только Конкин и Сухопаров, а во 2-х, и не предполагалось входить в разграничение егерей от охотников и собачников (при приёме собак), а лишь не принимались собаки явно беспородные (по осмотру, согласно изданным правилам) и больные (по определению г. ветеринарного врача). Прибавлю ещё, что было бы и вовсе бесцельно желать, чтобы экспонентами являлись только спортсмены, так как выставки утверждаются для всех лиц вообще.
6) «Нары были устроены так скверно» (как говорит г. охотник), что «лучше бы их и вовсе не было», как их действительно не было ни на одной выставке собак, из числа виденных мною в Петербург ранее. Что же делать, и этим не угодили! Надо было, видите ли, обшить досками пространство между полом и нарами, чтобы собака была, всё время, как на блюдечке, не имея возможности и на минуту отдохнуть от публики; или ещё лучше: следовало, может быть, прикрутить собаку ремнями от ошейников к стойлам (как непокорных жеребцов), тогда бы ещё удобнее было их рассматривать охотникам?
7) Прохожу молчанием неосновательные замечания, касающиеся фирм: гг. Лежена, Шопена, Фельтэна и Пиафа, достаточно почтенных и известных; эти фирмы уже давно знает (и оценила!) публика, а наши эксперты, как и следовало, присудили им высшие награды. Но относительно гг. Вилькевича и Мищенко, г. Северный Охотник опять немного «ошибается»: г. Мищенко присуждена малая (а не большая) серебряная медаль, а г. Вилькевичу, кроме малой серебряной медали Общества Соколиных Охотников, присуждена ещё и медаль Собрания Сельских Хозяев.
8) Точно так же, вопреки уверению г. Северного Охотника, и я не потерпел ровно никакого «афронта» при ваблении ловчих птиц. Мои птицы были ваблены при посещении выставки Е. В. Принцем П. А. Ольденбургским, вместе с Е. С. князем Волконским, (сыном г. товарища министра); кроме того. гг. Ж. фон Рейтерн[3], А. М. Волков[4], князь М. М. Долгоруков[5], В. П. Каменев[6], А. П. Шестаков[7], бароны Л. и К. Стондершельдт, М. М. Иванов, гг. Ельчанино[8], Ленский, Эйхгольц и другие лица, бывшие очевидцами, как летали мои птицы, вероятно, не откажутся опровергнуть ложь и подтвердить, в случае надобности, действительно ли только один кречет (из 22 штук) «шёл на руку» сокольника. Не вернее ли, что один из моих кречетов, пущенный, по желанию одного из присутствовавших лиц, совершенно свободно и без всякого «удлинённого должника»[9], поднялся вверх и сел на один из флагов, которыми была украшена зала, но тотчас же явился на руку сокольника, по его зову (о чём и было напечатано в «Нов. Времени» и в «Петербургском Листке» на другой же день). Наши эксперты, а именно: гг. В. П. Каменев, А. Стахович, В. Мещеринов, А. Офросимов, Е. Адасовский, А. Матов, И. фон Аурих, С. Воробьёв и С. Константинов, — ввиду очевидности, единогласно присудили мне высшую награду Общества Соколиных Охотников: — большую золотую медаль — за охоту, вполне организованную и с редкими экземплярами (из Хорассана, Персии, Лондона, Алжира), а делопроизводитель, г. В. Г. Лаврентьев, скрепил это постановление своею подписью. Не помышляя спорить с г. Северным Охотником, я всё-таки утверждаю, что охоты, как у меня, ни у кого нет, даже и в Англии, и ещё недавно, после выставки, я получил поздравительное письмо из Лондона от г. Э. В. Митчель (одного из известных соколиных охотников), которое бы мог привести здесь, — но я воздерживаюсь от этого, во избежание нареканий и новых обвинений меня в рекламах.
Относительно испытаний ловчих птиц, произведённых осенью, на Смоленском поле, (на которые, кстати, сказать, я вовсе не приглашал, и где я не видел г. Северного Охотника), скажу, что эти испытания подали повод к помещению соответствующих рисунков соколиной охоты в журнале „Всемирная Иллюстрация“, вместе с описанием произведённых испытаний, равно как те же испытания были описаны ещё в другой газете (кажется, в „Эхо“). Вероятно, г. Северный Охотник обладал очень сильным биноклем, если ему удалось рассмотреть „издали“, как я выдёргивал перья голубям, но в то же время, он, конечно, не обладает сильною памятью. Он позабыл, как мои птицы взяли гуся и зайца, в присутствии гг. И. В. Минина, Я. И. Лихачёва, М. О. Петухова, Майкопа, Рончинского и других лиц, действительно бывших здесь. Мне остаётся ещё утешить г. Северного Охотника (несомненно видевшего ловчих птиц только на наших выставках, да у меня в доме) и относительно его «компетентной» (?) в соколином деле, экспертизы. Ещё недавно, после выставки, я имел случай показать своих птиц на свободе, близ деревни Емельяновки, за Путиловским заводом в присутствии Его Светлости Султана Вали Хана[10], природного киргиза и представителя Средней Орды, взросшего в стране соколиной охоты, а также и в присутствии М. Г. Колпаковского[11], родившегося в г. Верном, с детства знакомого с соколиной охотой и страстно любящего её. И эти лица нашли, что моя „плохая“ (по мнению г. Северного Охотника) выноска ловчих птиц, заслуживает снисходительного, полного одобрения знатоков дела.
Касаясь и моей частной, домашней жизни, г. Северный Охотник, утверждает, что «за лето и осень 1883 г., г. Галлер не затравил ни одной вольной, дикой птицы». Но ведь я надеюсь, что г. Северный Охотник не был у меня в гостях летом, и, конечно, в то же время, он не обладает способностями г. Ирвинга Бишопа?
9) И каталог наш, якобы, «безобразно» составленный, очень не понравился г. Северному Охотнику. Так не понравился, что на этот раз, не запасшись ещё более сильным биноклем или очками, он утверждает, что будто бы ни я, ни типография Г-на Вилльяма Кёне, (где печатался каталог) не знаем простой нумерации. Будто бы каталог начинается не с первого, а с 4 номера?.. Но я прилагаю каталог на усмотрение редакции и надеюсь, что она скажет за меня своё слово[12]. Прибавлю ещё, что на выставке было не 85 собак (как говорит г. охотник), а всего 152 собаки; но некоторые из этих собак не вошли в каталог, по причинам предусмотренными изданными правилами выставки. Было бы и ещё более собак — да ставить некуда было!…
10) Не стесняя свободы мнений, оставляю всю экспертизу бывших на выставке собак, сделанную г. Северным Охотником, ему же на жертву и в назидание: — он знаток, он эксперт — ему же и «книги в руки». Но всё-таки никак нельзя «облыжно» показывать, что на прошлой выставке 1884 года, «г. Галлер убедительно просил гг. экспертов согласиться на выдачу собаке г. Матова хотя бы похвального отзыва, но эксперты не согласились». Зачем было унижать г. Галлеру достоинство собаки г. Матова своими просьбами, когда, в случае нарушения порядка и недобросовестного отношения к делу и экспертов, приглашённых с его же согласия и отнюдь нечленов общества соколиных охотников и не являвшихся лицами выборными от публики, он, г. Галлер, в качестве Члена Распорядителя и согласно § 35 Устава, мог, совершенно основательно, закрыть заседание комиссии, и, в этом случае, конечно, ни одно свидетельство, хотя бы и за подписями всевозможных экспертов, никому бы не было выдано из экспонентов, без его подписи, как Члена-Распорядителя Общества Соколиных Охотников[13]. В подтверждение этого скажу ещё, что несмотря на крайние настояния А. К. де Юнкер и других экспертов по отделам собак, усиленно требовавших награждения оружейника г. Мацка несоответствующей премией (несмотря на то, что эти гг. эксперты вовсе не были приглашены „обществом“ для экспертизы оружия, хотя они и имели, несомненно, более, случаев, чем мы, оценить ружья господина Мацка, которыми они запаслись ранее и выставили здесь же, на этой же выставке),— всё-таки премия г. Мацка вовсе не была выдана без согласия моего, Н. В. Минина и М. Н. Богданова; но зато, все свидетельства гг. экспонентам были выданы без подписей гг. экспертов: Рейка, А. К. де Юнкер и барона А. Э. Штромберга, а лишь за подписями: М. II. Богданова, моею, С. Е. Воробьёва и В. В. Минина.
Относительно того, что будто бы „подложили“ (?) М. П. Богданову к подписи свидетельство г. Матова, предоставляю г. Матову сказать своё слово в опровержение того, что касается его лично[14]. Я же со своей стороны не могу пройти молчанием той части этого заявления г. Северного Охотника, в которой он набрасывает тень на правильность выдачи похвального свидетельства собаке г. Матова в 1884 г. Дозволив себе отнести выдачу этого акта к употреблению во зло доверчивости (?) г. М. Н. Богданова, автор совершенно умалчивает о том — какую же роль играли в этом случае остальные три члена комиссии (подписи которых также имеются на упомянутом свидетельстве) и в числе которых, сверх меня, как члена-распорядителя, значатся имена таких почтенных лиц, как гг. Н. В. Минин и С. Е. Воробьёв?
11) Г. Северный охотник изволит ещё сомневаться: действительно ли избирались эксперты гг. экспонентами? Но я всё-таки ничуть не сожалею, что не пригласил его для контроля и бухгалтерии в качестве, что ли, „учредителя общества любителей породистых собак“ (кстати, сказать, ещё не утверждённого)?
12) Не сожалею также, что я не вручил экспертных листков (с масштабами гг. Черткова и Л. Сабанеева) г. Северному охотнику и не испросил о них его компетентного (?) мнения, но зато я имею честь при сём же, препроводить их в редакцию, прося восстановления истины[15]. Кроме того, согласно правилам, которыми руководствовались гг. эксперты, я надеюсь доставить возможность и гг. экспонентам ещё ознакомиться с экспертизою, выдав копии с листков собак[16], премированных на выставке, всем тем, их владельцам, кто этого пожелает.
13) Утверждаю, что заявление г. Северного охотника, относительно того, что медали продавались на выставке совершенно лишено оснований. Хотя согласно изданным правилам выставки (§25) и обычаям, существующим во многих охотничьих обществах, имелось в виду ограничиться выдачей дипломов на медали некоторым гг. экспонентам (без выдачи медалей бесплатно и предоставляя право на получение медалей при уплате их стоимости в кассу выставки), но, в день окончания выставки, всё-таки, все медали без исключения были выданы бесплатно, о чём я и объявил публике, по прочтении списка наград г. Лаврентьевым, удостоившись за это общего, единодушного одобрения. Впрочем, приглашаю гг. экспонентов, получивших медали и заплативших за них кому бы mo ни было (?) заявить об этом в печати, во всеобщее све́дение. Найдутся ли такие?..
14) «В довершение всего гг. экспоненты нашли возможным заявить благодарность г. Лаврентьеву[17], за его охотничий календарь. Протокол подписали: К. П. Галлеф, В. П. Каменев, Е. Адасовский, А. Матов, С. Воробьёв, И. фон-Аурих, С. Константинов, А. Стахович, Д. Мещёринов и В. Лаврентьев.
15) Несмотря на грубое порицание всего устройства выставки г. Северным Охотником, вся Петербургская пресса (Нов. Время, Новости, С.-Петерб. Ведомости, Всемирная Иллюстрация, Петерб. Листок, Петерб. Газета, Herold, St-Petersburger Zeitung), Journal de St.-Petersburg отнеслась к выставке крайне сочувственно. Поможет быть г. Северный Охотник скажет, что я „подкупил“ (?) всю нашу прессу „барышами с медалей“, так как „торговля ими шла довольно успешно“?..
Кроме того, за всё это плохое устройство выставки я удостоился весьма лестных одобрений.
[1] Г. Северный Охотник сам признаёт себя одним и из 4-х экспертов на прошлогодней выставке и автором теперешнего отчёта (в этом же Своём отчёте) и называет!, но фамилиям трёх этих экспертов, наивно умалчивая о своей фамилии.
[2] Г. „Северный Охотник“, сохраняя под отчётом о выставке свой постоянный литературный псевдоним, также хорошо известный всем Петербургским охотникам, как и его фамилия, ясно доказал, что не желает скрывать себя. Подтверждением этого служит также обстоятельство, приводимое г. Галлером и известное г. Северному Охотнику, т. е. сообщение мной г. Галлеру фамилии г. Северного Охотника в частном письме. Наконец, упоминание г. Северным Охотником о том, что он был экспертом, очевидно свидетельствует о желании показать себя, а никак не о наивности, как наивно полагает г. Галлер. Ред.
[3] Каммергер Е. В. Государя Императора.
[4] Тайный советник, член Главного Военного суда.
[5] Шталмейстер Государя Императора.
[7] Старший адъютант Е. И. В. Великого князя Константина Николаевича.
[8] Г. Председатель Плюсского общества охоты.
[9] Все птицы были ваблены на шнуре, (а не на каком-то „удлинённом должнике“) и это было сделано ради того, только чтобы которая-либо из птиц не села кому-нибудь на плечо или на голову, а отнюдь не в предупреждение возможности улететь.
[10] Полковник, дивизионный командир Лейб-Атаманского полка.
[11] Сына Г-на Генерал-Губернатора.
[12] В присланном в Редакцию „Каталоге выставки ловчих птиц, собак и принадлежностей охоты” под первыми тремя значатся ловчие птицы, (№1 — охота г. Галлера; № 2 — ястреб г. Коровина; № 3— лунь — г. Воронина)— отдел же собак начинается с № 4-го.
[13] Ведь была же принята на выставку собака (бульдог) Е. И. В. Великого Князя Константина Николаевича, вопреки настояниям г. де Юнкер, бывшего членом приёмной комиссии.
[14] Примечание Редакции. Г. Матов действительно прислал в редакцию заметку в ответ, г. „Северному Охотнику“, но ввиду того, что в заметке, этой г. Матов высказывает то же что и г. Галлер в своём ответе, Редакция находит излишним печатать её целиком, и приводит здесь лишь то, что опущено г. Галлером. Г. Матов пишет:
„На стр. 34 Северный Охотника, опрометчиво доносит читателю, „что содержатель магазина, В. В. Лежена., выставил, целый шкаф с ружьями и принадлежностями охоты, за что (?) и получил, большую серебряную медаль. Это, я думаю, первый пример награждения содержателя магазина чужих изделий.“— Тута. г. Северный Охотник исказил факт, и потому только ложно построил свою думу. Г. Лежен, весьма известный и пользующийся доверием охотников оружейник, представил экспертам прекрасное трёхствольное ружьё своей работы и столь же хорошей своей работы коллекцию принадлежностей для снаряжания патронов и сбережения оружия. На основании изложенного, эксперты, в числе которых и я был, признали справедливым присудить награду оружейнику В. В. Лежену за его изделия, вовсе не касаясь его шкафа и остального выставленного оружия. Из этого само собою явствует, что г. Северный Охотник тут несколько увлёкся. Далее г. Северный Охотник говорит: „Цыганка“ г. Матова весьма некрасивая, беспородная собака, неизвестно за что награждённая большою серебряною медалью. Единственным (?) основанием к такой высокой награде, даже на этом базаре, было разве (?) присутствие в числе экспертов её владельца. В этом случае повторилась (?) та же история, что на выставке 1883 г., на которой все эксперты, все экспоненты (?) за исключением П. В. Дюперрона, наградили своих собак золотыми медалями.“ Выражением «было разве» г. Северный Охотник выражает своё личное предложение, и тут же рядом, в утвердительной форме, передаёт: — „в этом случае повторилась та же история, что в 1883 году“. .Как же эта история могла повториться, когда у большинства экспертов не было на выставке собак (Адасовского, Лаврентьева)? Логика слабая. Наконец «единственное основание к такой высокой награде», выраженное г. Северным Охотником, осталось без основания, потому что, на основании правил выставки §23, лит. д., эксперты в экспертизе своих собак не участвуют!.. По наведённым мною справкам в Обществе Соколиных охотников! Оказалось, что экспертные листки „Цыганки“ подписаны гг. Адасовским и С. Воробьёвым. Таким образом, личное присутствие владельца тут ни при чём.
Г. Северный Охотник продолжает: „Ныне же на третий или четвёртый день выставки, над этой собакой повесили в рамочке (?) свидетельство на похвальный отзыв. Отзыв этот, как и другие, подписан бывшим председателем на прошлогодней выставке и вместе с тем экспертом подружейных собак (сеттеров)=М. Н. Богдановым, то я поинтересовался узнать каким образом это могло случиться. Оказывается, что это простой недосмотр со стороны М. П. Богданова, которому, пользуясь его доверчивостью, между другими свидетельствами подложили к подписи и это. Смею думать, что г. Матов, прочтя вышеизложенное, сочтёт долгом возвратить этот похвальный отзыв, ошибочно подписанный М. Н. Богдановым тому же г. Богданову“. Могу сказать г. Северному Охотнику, что он очень халатно выясняет то, чем интересуется, а также в весьма неприглядном свете выставляет уважаемого профессора М. Н. Богданова, якобы подписывающего то, что ему подсунут другие, не ознакомившись с содержанием подписываемого. Кроме того, могу доложить г-ну Северному Охотнику, что он по меньшей мере ошибается, будто г-ну Богданову не было известно содержание этого свидетельства. Многоуважаемый Модест Николаевич сам лично его мне вручил, а меня он тоже хорошо знал. Как же это всё вышло так, г. Северный Охотник?
Свидетельство № 26 на похвальный отзыв, кроме г. Богданова, собственноручно подписано: членом распорядителем К. Галлером, помощником члена-распорядителя Н. Мининым и членом Комитета С. Воробьёвым. Вероятно. и этим трём лицам, по мнению Северного Охотника, пользуясь их доверчивостью, свидетельство было подложено к подписи. Из всего перечисленного можно вывести заключение об обширной фантазии г. Северного Охотника, видевшего свидетельство в рамке, которой не было пока приобретено… А. Матов.
[15] Кроме заявления г. Матова, мы получили ещё письмо следующего содержания:
„Милостивый Государь Леонид Павлович!
Имев удовольствие присутствовать на испытании ловчих птиц Константина Петровича Галлера в деревне Емельяновке, я имел возможность убедиться в том, что все они брали голубей и кроликов, пущенных им. Замечу, кстати, что один из голубой быль настигнуть и убит почти на расстоянии двух вёрст. Кроме того, нечего и говорить, что все ловчие птицы возвращались на руку по первому зову, даже без вабила.
Познакомившись с Константином Петровичем всего несколько недель, я, несмотря на это, счёл себя вынужденным написать Вам это письмо, ввиду того, что меня, как любителя соколиной охоты и очевидца садки г-на Галлера, произведённой вскоре после выставки, крайне возмутила статья „господина Северного Охотника“, помещённая в Апрельской книге журнала, как статья очевидного профана в этой охоте, которой, кроме меня, был свидетелем полковник Султан Вализин, большой знаток этого дела.
Михаил Колпаковский.
В другом письме, полученном редакцией, от имени сотрудника газеты „Свет“ Коллежского Советника Мих. Петухова, говорится по тому же поводу следующее:
«Добавлю, что свидетелем блестящего лёта ловчих птиц я был неоднократно, а именно: в начале августа минувшего года в имении Ворота, когда один из со́колов убил дикую утку; осенью, на Смоленском поле, когда со́кола брали гуся, а ястреб зайца; наконец в деревне Емельяновке, в которой, во время испытанья ловчих птиц, присутствовало несколько знатоков этого дела, оставшихся вполне довольными“.
[16] Редакцией получено два печатных экспертных листка. Л. С.
[17] Собрание экспертов постановило: выразить искреннюю признательность и благодарность г. Лаврентьеву,
Если вам нравится этот проект, то по возможности, поддержите финансово. И тогда сможете получить ссылку на книгу «THE IRISH RED SETTER» АВТОР RAYMOND O’DWYER на английском языке в подарок. Условия получения книги на странице “Поддержать блог”