МЕНЗБИР, ПТИЦЫ РОССИИ, Т. I
Весенняя охота.
Охота с подхода и на манку. – Охота на току.
Как только зима начнет подходить к концу, и снег образует хороший наст, открывается и охота на тетеревов, невозможная в разгар зимы из-за массы рыхлого снега, недопускающего охотиться с подезда, В марте тетерьки отбиваются от косачей и вместе с тем начинают вести одиночную жизнь, косачи начинают вылетать из крепей на опушку, где, рассевшись по деревьям, прислушиваются к глухому и еще отрывистому бормотанью бывшего вожака стаи и вместе с тем будущего токовика, но наст, благодаря утренникам, держит отлично и, следовательно, ничто не мешает охоте с подхода. Охота эта и утомительна, и недобычлива, если не обладать исключительным терпением и выносливостью промышленника; поэтому она не должна быть и вредной, но так как ее производят именно промышленники, то на самом деле она является одной из самых губительных охот. Промышленник станет подходить всегда к той птице, которую легче добыть, а так как тетерьки вообще смирнее косачей, то на охоте с подхода они и становятся по преимуществу его жертвой, хотя он отлично знает, что через 2 месяца каждая из них должна принести около десятка цыплят. Еще губительнее становится эта охота позднее, когда уже косачи слетают токовать на землю, а тетерьки приближаются к токовищу: тут уже почти никогда не удается подойти к косачам и между тем вовсе не трудно добыть тетерьку. Стало быть, охота с подхода допустима только в переходный между зимою и весною период и притом под условием преследования только косачей, так как гибель нескольких самцов при полигамии птиц нисколько не отразится на положении тетеревят. Следовательно, это все равно, что совсем запретить ее, как и вообще всякую весеннюю охоту; но конечно на промышленника это запрещение не подействует, и высокая цена на свеже-убитую птицу заставить его даже с риском производить охоту с подхода.
Сущность этой охоты состоит в следующем. 3авидев одного или нескольких косачей, сидящих на березах, охотник должен подойти к ним незамеченным на расстояние ружейного выстрела. Отсюда во-первых, надо начинать охоту, когда уже становится достаточно светло, чтобы можно было разобрать тетеревов; во-вторых, надо уметь подкрадываться незаметно и бесшумно, и в-третьих, необходимо иметь далеко и сильно бьющее ружье. Что касается первого условия, то, чтобы утро не пропадало, можно начинать подход еще до настоящего света, если знать место, куда утром вылетают тетерева; или позднее, подходить на голос бормочущих тетеревов и даже просто подходить к току, когда косачи приближаются к нему. Второе же условие – уменье незаметно подходить к птице – дается лишь продолжительным навыком. Как известно, к стае или вообще к нескольким птицам подойти труднее, нежели к одной. Точно так же, к близко сидящим друг от друга труднее подойти, чем к редко сидящим. Поэтому, чем меньше птиц и чем реже они сидят, тем скорее можно надеяться на удачный подход. Затем, надо помнить, что на открытом месте нечего и думать подходить к тетеревам; нужны деревья или, еще лучше, молоденькие деревца, высокий кустарник, и здесь ни на одну минуту не надо выходить на открытое место, а всегда оставаться под прикрытием того или другого деревца. Наконец, надо не шуметь и не наступать на сухие ветки, чтобы их треск не обратил внимания тетеревов на то место, откуда послышался. Если же это случилось, надо остановиться и ждать, пока птицы совсем не успокоятся. Но такое обстоятельство является уже очень неблагоприятным для удачной охоты.
Из сказанного само собою понятно, как дорого на такой охоте далеко и сильно бьющее ружье. Надо считать, что с подхода большею частью приходится стрелять на 80-90 шагов, а не на 50-60, как при болотной охоте. Поэтому, Л. П. Сабанеев советует употреблять для такой охоты далеко и кучно бьющие одностволки, я же к этому прибавлю, что для хороших стрелков из винтовки лучше всего пользоваться последней. Дробь надо употреблять во всяком случае крупную, N 4-5. По раз-стреляной стае, если возможно, лучше не пытаться стрелять второй раз, так как, будучи напуганы, тетерева перемещаются и уже с трудом вторично подпускают к себе охотника, становясь еще более осторожными. Вот тут-то и приходится иногда исколесить много верст и придти с очень небольшой добычей. Вообще же, взять в одно утро 2-3 тетеревов надо считать хорошей охотой, хотя промышленники добывают и больше.
Вместе с дальнейшим развитием весны, охота с подхода не прекращается, а только изменяет свой характер: во многих местах тетерева или вследствие местных причин, или вследствие усиленного преследования, расстроившего тока, токуют поодиночке и за такими-то одиночками практикуется в свою очередь охота с подхода. Время для такой охоты преимущественно апрель, отчасти май; чтобы охота была успешнее, охотник пускает в дело еще манку, т.-е. скрадывая косача, в то же время и подманивает его, смотря по обстоятельствам, то голосом косача, то голосом тетерьки. Вот как описывает эту охоту г. Гладков:
«Рано утром отправляется охотник в лес и выслушивает: где бормочет тетерев? Распознавши направление, в котором последний находится, охотник идет к нему медленно и старается подкрасться из-за лесу или кустов к той полянке, где бегает токующий косач. Редко и по особенному счастью удается этот подход; гораздо чаще приходится охотнику пустить в дело подманку. Он выбирает место, где бы ему самому удобно было скрыться и вместе с тем можно было бы видеть бегущего тетерева. Этим местом обыкновенно бывает лесная дорожка или небольшая прогалина. Затем охотник забивается в можжевеловый или ракитный куст и ждет, пока тетерев перестанет бормотать. Тогда подражает он ртом звуку, который издаст тетерев в промежутках бормотания, звуку, похожему на громкое шипение и звукоподражательно называемому у охотников чуфиканьем. Два или три раза повторяет он этот звук и потом примолкает. Косач, привыкший к одиночному токованью и, вероятно, полагая, что в его владения залетел другой тетерев, и может быть с тетерькой, спешит разведать о новом своем товарище и, пожалуй, сопернике. Если охотник мастерски умеет чуфикать, а тетерев еще не бывал в подобной проделке, то история оканчивается очень скоро. Косач чуфикает еще раз, не оставляя своего места, на что охотник опять ему отвечает. Это повторяется два или три раза, и тетерев, видя, что сосед его не двигается, принимается бежать по тому направлению, где он слышать чуфиканье; иногда сгоряча идет на манку даже летом. Подбежав или подлетев на недальнее расстояние от охотника, но никогда на открытое место, косач вытягивается и чуфикает, как бы давая знать о своем прибытии. Если птица близка, то охотник молчит; тетерев снова чуфикает и потом начинает бегать, отыскивая своего соперника. В это же время он и выходит на дорожку или прогалину, где иногда и принимается бормотать. Но здесь выстрел полагает предел всей этой истории.»
«Впрочем такой скорый и удачный исход имеет манка чернышей только у опытных и искусных охотников и притом, как я уже сказал, тогда, когда тетерев не был еще стрелян подобным образом, или не разглядел сам обмана. Если же охотник ошибется хоть один раз в своем чуфиканьи или тетерев хитер, то случается, что после часового перекликания охотнику приходится уйти ни с чем, потратив напрасно золотое время. Случается также, что успеху дела мешает прилетевшая к косачу тетерька: занявшись своею подругою, черныш не идет более на манку.»
Само собою разумеется, что охотнику, неопытному в манке и избрании для нее места, нечего и ходить на эту охоту: мастер же своего дела убивает иногда в одно утро до 4-х чернышей.!. При этом должно заметит, что часа через два и много через три по восходе солнца охота эта прекращается .
Последующая часть. Предыдущая запись.