“Природа и Охота” 1897.6
Введение
В отчётном году Воронежский отдел ИМПЕРАТОРСКОГО Общества размножения охотничьих и промысловых животных и правильной охоты вступил в 20-й год своего существования, и настоящие строки имеют целью представить краткий очерк его деятельности за истекший 19-летний период. Прежде чем приступить к этому, необходимо сказать несколько слов об условиях, имевших влияние на ту или иную отрасль деятельности Отдела.
Открыв, с разрешения господина Министра Внутренних Дел, свою деятельность в августе 1876 года, Отдел пережил с тех пор много различных неудач и сталкивался с такими препятствиями, которые, можно сказать, не дали ему возможности окрепнуть настолько, чтобы с полным успехом выполнять чисто нравственные обязанности, предначертанные Уставом Общества. Этому способствовали отчасти не совсем удачный иногда подбор состава Отдела, но главным образом отсутствие в среде членов единства в осуществлении принятой Отделом на себя задачи: в то время, как одни настойчиво преследовали именно идею учреждения Отдела, другие, наоборот, стремились к достижению только личных эгоистических целей. Такая несогласованность во взглядах на задачи Отдела, само собой разумеется, порождала между членами недоразумения, что в связи с крайней ограниченностью денежных средств и другими неудачами, о которых упоминается ниже, не только служило тормозом к правильному развитию деятельности Отдела, но и вынуждало его временно приостанавливать свои действия, и если он не был совершенно упразднен, то лишь благодаря энергии небольшой группы лиц, с достоинством поддерживавших знамя Отдела.
В целом, деятельность Отдела за прошедший период его существования была направлена, главным образом, к установлению более правильной охоты на всякую дичь и к истреблению хищных животных. С этой целью Отдел арендовал у крестьянских обществ, по взаимному с ними соглашению, за известную плату, охотничьи угодья, учреждал в них, для предупреждения браконьерства, надзор в лице наёмных сторожей, а для господ членов устанавливал, независимо от утвержденных Советом Общества, частные правила, исполнением которых имелось в виду способствовать и сбережению дичи.
Затем практиковались общественные охоты по зверю с гончими и кричанами и облавы на волков, нередко имевшие удачный по числу убитых хищников исход. Для общественных охот Отдел одно время имел даже собственную стаю гончих, но последняя, вследствие чрезмерной дороговизны её содержания, поглощавшего до двух третей годового бюджета Отдела, в 1881 году, согласно постановлению общего собрания, была продана. Вопрос о необходимости завести на средства Отдела стаю гончих и пригласить псковичей впоследствии снова возбуждался, но и до настоящего времени остаётся открытым, благодаря, с одной стороны, ограниченности средств, а с другой – мнению некоторых членов Отдела, что одна небольшая стая гончих представит мало удобств для охоты с нею более или менее значительного числа членов, входящих в состав Отдела, и легко может поэтому создать недоразумения.
Кроме общественных охот и облав Отделом с февраля месяца 1886 г. ежегодно устраиваются садки для стрельбы по птице. Этот вид спорта с течением времени всё более и более развивается. Наконец, как на одно из выдающихся в жизни Отдела событий, следует указать на устройство им двух охотничьих выставок, из которых одна, состоявшаяся в 1880 г., носила название VI очередной, а другая, бывшая в следующем, в 1881 г., имела характер местной выставки. На той и другой экспонировались преимущественно охотничьи собаки. Была попытка ещё устроить охотничью выставку одновременно с бывшей в г. Воронеже, в сентябре месяце 1894 г., сельскохозяйственной и кустарно-промышленной, но эта попытка не удалась по причинам, от Отдела не зависевшим.
Приращению дичи и разведению тех её видов, которые или совсем исчезли вследствие хищнического истребления, или исчезновение которых возможно ожидать в недалеком будущем, могло бы служить устройство заповедных мест, с выпуском в них для размножения той или иной породы дичи; а наиболее соответствующими для того местностями были бы казённые леса, площадь которых в Воронежском уезде довольно значительна.
В этих видах Отдел ещё в 1886 году возбудил перед Министерством Государственных Имуществ ходатайство о сдаче ему в аренду тех казённых лесных дач, в пределах названного уезда, которые в отношении охоты не находятся в чьём-либо исключительном пользовании. Ходатайство это вначале получило со стороны Министерства такое направление, которое, казалось бы, давало возможность ожидать удовлетворительного для Отдела разрешения его. От Отдела затребованы были через местное Управление Государственными Имуществами сведения о том, какие именно дачи и на каких условиях он желал бы взять в аренду; сведения, конечно, сообщены, но затем, несмотря на повторение ходатайства через Совет Общества, который, со своей стороны, передал таковое по принадлежности, ни от Министерства, ни от местного Управления Государственными Имуществами никакого ответа не последовало; таким образом Отдел до сих пор находится в неведении относительно окончательного разрешения помянутого ходатайства.
В 1885 году Отдел снова обращался в Управление Государственными Имуществами Воронежской губернии по поводу сдачи ему в аренду некоторых казённых лесных дач, но результат получился тот же, то есть никакого уведомления на обращение не прислано.
Между тем предоставление в исключительное пользование Отдела хотя бы небольшой части казённых лесов принесло бы несомненную пользу и крестьянскому населению, так как, не ограничиваясь одним лишь разведением в них дичи, Отдел, со своей стороны, мог бы принимать, путем устройства облав, меры к истреблению скрывающихся в лесах этих хищных животных, которые, как известно, наносят сельскому хозяйству громадный вред и, не будучи преследуемы, быстро размножаются.
Из-за неуспешности приведённого выше ходатайства, намерение Отдела относительно размножения дичи не может быть осуществлено, ибо устройство заповедных мест в охотничьих угодьях, арендуемых у крестьянских обществ, представляется совершенно бесцельным, так как угодья эти имеют весьма много отрицательных сторон, препятствующих увеличению в них дичи: в течение лета и осени леса, по различным целям, бывают переполнены подростками-крестьянами, оглашающими их с раннего утра и до поздней ночи песнями и криком. Затем, почти беспрерывная работа в прилегающих к ним местностях крестьянского населения и пастьба в большинстве таких угодий скота несомненно тревожат дичь и препятствуют нормальному приращению её. Наконец, весьма затруднительно и предупреждение в крестьянских дачах браконьерства: те же пастухи и лесные сторожа часто имеют при себе ружья как бы для предосторожности от зверей, а в действительности, как показало наблюдение, для добывания дичи. Нередко приходилось слышать, что летом ими или убита самка зайца, из которой было извлечено семь-восемь детёнышей, или взяты яйца из гнёзд уток. Одними протоколами в этих случаях многого, конечно, нельзя сделать.
I. Личный состав
Совет Отдела в отчётном году, в связи с произошедшими изменениями, состоял из следующих лиц:
Председатель: Николай Алексеевич Александров.
Члены: Карл Михайлович Адариди, Венедикт Васильевич Бушнев, Станислав Викентьевич Бенедико, Владимир Григорьевич Карамышев, Димитрий Васильевич Севастьянов, Михаил Александрович Трубченинов, Михаил Николаевич Титов, Василий Алексеевич Яковлев и Николай Петрович Яковлев.
Казначей: Константин Иванович Бухонов.
Секретарь: Яков Иванович Мягков.
Всего членов в Отделе за 1895 год было 80, в том числе 7 почётных, 3 непременных, 54 действительных и 16 любителей. Именной список их прилагается.
II. Деятельность отдела.
Для большего удобства и наглядности обзора деятельности Отдела настоящий отчёт распределён по следующим рубрикам:
а) Аренда охотничьих угодий и их охрана;
б) Меры, принятые к истреблению хищников;
в) Общественные и частные охоты;
г) Преследование браконьеров и нарушителей закона 3 февраля 1892 г. об охоте;
д) Общий обзор занятий совета и общих собраний;
е) Денежные средства Отдела;
ж) Садочный отдел.
А. Аренда охотничьих угодий и их охрана
Ввиду невозможности осуществить одну из главных обязанностей — размножение дичи путём устройства заповедных мест, Отделу остаётся лишь заботиться о предупреждении хищнического истребления её, а одной из существенных в этом отношении мер, без сомнения, служит приобретение им в своё исключительное пользование более обширного пространства охотничьих угодий. Даже и при условии невозможности, ввиду недостаточности средств отдела, везде иметь надлежащую охрану, увеличением района арендуемых охотничьих угодий достигается, всё-таки, некоторая польза, так как промышленники-охотники из городского и крестьянского населения, обычно не стесняющиеся существующими правилами об охоте, не рискуют открыто охотиться в угодьях, заарендованных Отделом, опасаясь ответственности за браконьерство.
В этих видах, Отделом в отчётном году вновь заарендованы луга и леса следующих крестьянских обществ: Подгоренского, Рыканского, Горенско-Высельского, Больше-Приваловского и Паниковецкого, и возобновлена аренда охотничьих угодий 1-го и 2-го Усманских и Бобяковского обществ.
При этом не лишним будет сказать, что возобновление аренды одной из лучших охотничьих дач сопряжено было с большими осложнениями, ввиду того обстоятельства, что части её, ещё до окончания срока аренды, успели снять бывшие члены Отдела, и только справедливый взгляд подлежащего учреждения, до рассмотрения которого доходило дело об аренде, дал возможность Отделу удержать в своих руках эту дачу в полном её составе.
Для охраны снятых в аренду угодий Отдел имел 14 сторожей.
Б. Меры, принятые к истреблению хищников.
Летом 1895 года в Долгом лесу был обнаружен выводок волков, которые уже начали наносить ощутимый вред местному крестьянскому населению. Получив об этом сведения, Отдел счёл своим долгом устроить облаву, которая состоялась 13 августа и, благодаря любезному содействию члена совета М.Н. Титова, предоставившего, кроме личного труда, свою стаю гончих, увенчалась полным успехом: было убито 7 молодых волков, а матерый ушёл сильно раненым.
Кроме того, Отдел имел в виду устроить еще две облавы на волков: одну осенью в городском лесу, а другую зимой в Нижнедевицком уезде, но они не состоялись по независящим от Отдела причинам.
В. Общественные и частные охоты.
В состав арендуемых Отделом охотничьих угодий входят и леса, в которых водится много зайцев, а также есть и лисицы, но охота на них большинству членов малодоступна, так как Отдел до настоящего времени не имеет возможности содержать на свои средства, по ограниченности их, стаю гончих, а из членов гончие имеются лишь у 4-х лиц.
Поэтому, заботясь об уравнивании, так сказать, прав всех членов Отдела в отношении пользования арендуемыми на общие средства охотничьими угодьями, предоставлением возможности охотиться на зверя и тому большинству, которое не имеет собственных гончих, Совет признал необходимым назначить в некоторых лесах общественные охоты с временным воспрещением в них частных охот с гончими. Охоты предполагалось устраивать или с гончими, когда их согласятся предоставить владельцы, или, в противном случае, с загонщиками, которые должны приглашаться за счёт участвующих в охоте.
Всего охот назначалось 23, но состоялось не более 5, и то при участии очень незначительного числа членов. Такую неудачу следует объяснить отчасти несогласием господ членов, имеющих стаи гончих, предоставить своих собак, с которыми они обычно охотились сами, приглашая лишь немногих из членов; но главным образом неблагоприятной для охоты погодой: осень была слишком сухая, а зима изобиловала снегом и сопровождалась постоянными морозами, нередко доходившими до 25° по Реомюру.
На состоявшихся охотах убиты исключительно зайцы.
Об условиях и результатах частных охот господ членов Отдела в настоящем отчёте не представляется возможным поместить какие-либо данные. По постановлению Совета Отдела в истекшем году были разосланы господам членам особо заготовленные бланки с просьбой сообщить свои наблюдения по предмету охоты и сведения о числе убитой дичи, чем имелось в виду выяснить, какая порода дичи является преобладающей в тех или других из арендуемых Отделом угодьях, а равно причины замеченного в последнее время уменьшения дичи вообще, и меры, которые могли бы быть, по мнению членов, предприняты к предупреждению в будущем этого печального явления. Но, к сожалению, почти никто из членов Отдела не доставил просимых сведений.
Можно, впрочем, указать на то, что 1895 год в пределах Воронежского уезда не отличался обилием дичи вообще, за исключением вальдшнепов, пролёт которых весной был выдающийся, почему и охота на эту птицу, в большинстве случаев, была очень удачна.
Г. Преследование браконьеров и нарушителей закона об охоте от 3 февраля 1892 года.
В отчётном году, по заявлению сторожей арендуемых Отделом охотничьих угодий, было привлечено к ответственности за самовольную охоту в этих угодьях 13 браконьеров, из которых 4 оправданы, а 9 осуждены судом.
Кроме того, в Воронежском уезде, по инициативе председателя Отдела, было возбуждено полицией преследование против 92 лиц за нарушение нижеследующих правил об охоте:
- За охоту без установленного свидетельства и в недозволенное время — 87;
- За разорение гнёзд диких уток — 1;
- За ловлю куропаток запрещенными способами — 2;
- За отраву лисиц без надлежащего на то разрешения — 1;
- За самовольную охоту в чужой даче — 1.
Из числа этих лиц 50 признаны по суду виновными и подвергнуты взысканиям, 24 оправданы; о 9 состоявшиеся обвинительные приговоры отменены уездным съездом и о 2 дела прекращены по Высочайшему Манифесту. Об окончании дел об остальных 7 сведений ещё не имеется.
Конечно, не может быть сомнения, что многие из нарушителей правил об охоте ускользают от преследования вследствие недостаточности надзора за ними, ибо одни чины полиции, на которых возложено наблюдение за точным исполнением сих правил, не в состоянии постоянно иметь это наблюдение, благодаря многочисленности и разнообразию их обязанностей; но и приведённые данные только по одному уезду достаточно свидетельствуют, что число лиц, продолжающих охотиться без свидетельства и нарушающих вообще требования закона об охоте, довольно значительно.
При внимательном рассмотрении причин этого явления нельзя не прийти к тому заключению, что они кроются как в самом законе об охоте, так, главным образом, и в весьма снисходительном, а иногда и совсем неправильном применении его в отношении наложения на виновных взысканий. По ст. 6 Высочайше утвержденных 3 февраля 1892 г. правил об охоте, охотничье свидетельство осужденным за нарушение этих правил не выдается лишь до исполнения над ними судебных приговоров. Таким образом, совершенное лишение подобных лиц права на охоту даже в том случае, если бы они были привлечены к ответственности и осуждены несколько раз в течение одного года, закон не предусматривает.
Затем, на виновных в нарушении правил об охоте налагаются нередко такие взыскания, которые, не соответствуя указанным в законе, бывают положительно нечувствительны для них, особенно для охотников-промышленников.
Например, за самовольную охоту на чужой земле или без установленного охотничьего свидетельства, виновные подвергаются, по закону, денежному взысканию от 5 до 25 рублей, а за охоту не на ту породу дичи, на которую она дозволена в известное время, а также за охоту запрещенными способами, установлен для виновных штраф от 10 до 100 руб.
Между тем, из имеющихся в Отделе сведений видно, что было немало случаев, когда привлеченные по обвинению в этих нарушениях к ответственности лица приговаривались волостными судами к штрафу в 3, 2, 1 рубль, 1 рубль 50 копеек и даже в 25 копеек. Для охотника-промышленника штраф даже в среднем размере, положенного законом, не может быть чувствительным, в особенности при условии существующего разрешения весенней охоты по уткам-селезням, когда такие охотники убивают по несколько десятков пар дичи в одну охоту и сбывают ее, благодаря стоящим в то время высоким ценам на всякую дичь, очень выгодно.
Но, как известно, по закону штраф уплачивается добровольно и, в случае отказа, заменяется арестом, без предварительного исследования состоятельности виновного; на практике же нередко штраф в 5 и 10 руб. заменяется однодневным арестом. Этим нарушители правил об охоте из разряда промышленников в большинстве случаев и пользуются, находя для себя более удобным в глухое для охоты время, когда они не имеют, обыкновенно, других каких-либо занятий и потому совершенно свободны, отсидеть, вместо уплаты штрафа, день или два под арестом, чтобы получить свидетельство.
Говоря о причинах, способствующих увеличению числа случаев нарушения правил об охоте, Отдел позволяет себе высказать, что, по мнению его, на сокращение этих случаев могло бы повлиять, кроме более строгого применения требований закона о взысканиях за нарушение означенных правил, во-первых, распространение на всю Империю закона, установленного для губерний Царства Польского, об отобрании от браконьеров в известных случаях оружия и собак; во-вторых, лишение виновных в нарушении правил права на охоту хотя бы временно в течение определенного срока и, наконец, воспрещение охоты весной на всякую дичь, так как, не говоря о безусловном вреде вообще весенней охоты, каждому известно, что при охоте с кряковой на селезней часто убиваются и утки самки, и в то же время, под предлогом охоты на селезней или вальдшнепов, стреляют дупелей, бекасов и другую дичь. Но при осуществлении последней меры желательно, чтобы членам Отделов Императорского Общества правильной охоты разрешалось стрелять весной вальдшнепов на тяге, как было это до издания закона 3 февраля 1892 г.
Было бы также полезно изменить установленные законом сроки начала охоты как на дичь, так и на зверя. К 29 июня, когда разрешается уже охота на птицу, молодые выводки, особенно при условии поздней весны, не успевают опериться настолько, чтобы иметь возможность к перелету, и, вследствие этого, не только избиваются охотниками в значительном количестве, но и вылавливаются при помощи собак; а в сентябре зайцы поздних выводков бывают очень малы, между тем охота на них в то время законом разрешена. Несомненно, что назначение начала охоты по птице с 1 августа, а по зверю, исключая хищных, 1 октября, способствовало бы сбережению дичи.
Д. Общий обзор занятий Совета и общих собраний Отдела.
В течение 1895 года общих собраний членов Отдела состоялось 9, заседаний Совета – 23.
Предметом занятий общих собраний были: избрание новых членов и должностных лиц и разрешение вопросов, касающихся направления деятельности и хозяйственных нужд Отдела.
Из числа вопросов, рассмотренных Советом Отдела и касающихся, главным образом, заарендования и охраны охотничьих угодий, назначения общественных охот и возбуждения преследования против разных лиц за браконьерство и вообще нарушение правил об охоте, обращает внимание вопрос об учреждении должности инспектора охоты.
Для усиления надзора за точным исполнением Высочайше утвержденных 3 февраля 1892 года Правил об охоте, Дворянское собрание одной губернии возбудило ходатайство об учреждении для каждого уезда должности Инспектора охоты. Предполагалось, что Инспектор будет избираться уездным дворянским собранием на три года, а в губерниях, где не проводятся дворянские выборы, назначаться губернатором из местных землевладельцев, при соблюдении следующих условий:
- Должность инспектора должна быть почетной, безвозмездной и несовместимой с должностью земского начальника, городского судьи и чинов полиции в уездах;
- В распоряжении уездного инспектора охоты должна состоять охотничья стража, по его выбору и назначению, в количестве, определенном для каждого уезда отдельно местным губернатором, с содержанием этой стражи за счет капитала, образованного на усиление средств надзора за исполнением правил об охоте;
- Круг действий инспектора охоты и охотничьей стражи должен быть распространен в целом уезде на все казенные, общественные, городские и частные дачи;
- Права и обязанности инспектора охоты должны определяться ст. 27, 30 и 33 Высочайше утвержденных 3 февраля 1892 г. Правил об охоте, а охотничьей стражи – ст. 78, 79, 83-86, 670, 671, 675, 676 Устава Лесного (Свод Законов т. VIII ч. I, изд. 1893 г.) и ст. 30 указанных Правил.
В целях более правильного разрешения возбужденного вопроса, Департамент Полиции обратился к господам губернаторам с просьбой предоставить сведения о том, встречается ли, по местным условиям каждой губернии, необходимость в учреждении должностей инспекторов охоты и охотничьей стражи и, вместе с тем, сообщить свои заключения по существу приведенного выше проекта Положения о правах и обязанностях названных инспекторов и стражи. Со своей стороны Воронежское Губернское Правление, по распоряжению господина начальника губернии, запросило по настоящему предмету отзыв от Отдела.
Совет Отдела, обсудив в заседании 12 мая вопрос по изложенному выше ходатайству дворянского собрания, пришёл к заключению, что организация инспекторов охоты на тех началах, какие приведены в этом ходатайстве, представляется нецелесообразной и, во всяком случае, не будет отвечать своему назначению в смысле усиления надзора за точным исполнением Высочайше утвержденных 3 февраля 1892 г. правил об охоте.
Прежде всего, инспектора эти, судя по размерам и качеству ожидаемой от них деятельности, должны быть люди с известным образованием, чрезвычайно энергичные, преданные своему делу и располагающие притом свободным временем для осуществления на практике этой деятельности. Для того же, чтобы инспектора могли принести хотя сколько-нибудь ощутимую пользу – одного на целый уезд недостаточно, и число их необходимо бы было определить, по крайней мере, от 3 до 5 человек на уезд, смотря по обширности территории каждого уезда и степени развития в нем охоты.
Между тем, в большинстве уездов – это можно сказать с уверенностью – едва ли найдется такое число обладающих приведенными качествами дворян-землевладельцев, которые охотно пожелали бы не только принять на себя безвозмездно, из одного лишь почета, весьма нелегкие и хлопотливые обязанности, но и пожертвовать много времени и личного труда для более или менее добросовестного выполнения их, не говоря уже о неизбежных при этом разъездах, а отсюда и материальных затратах, делать которые из собственных средств никто, конечно, не согласится.
Затем необходимо иметь в виду, что почетная должность вообще, каковою предполагается и должность инспектора охоты, по самому названию своему, исключает возможность подчинения деятельности лиц, ее занимающих, подлежащему контролю со стороны какой-либо высшей инстанции. Вследствие этого учреждение инспекторов и передача им обязанностей, лежащих ныне на полиции, с освобождением от них сей последней, без сомнения, могло бы иметь своим последствием не усиление надзора за точным исполнением правил об охоте, а наоборот – ослабление его.
Не разделяя, таким образом, возбужденного дворянским собранием ходатайства об учреждении инспекторов охоты, совет Отдела признал, однако, очень желательным установление конной охотничьей стражи, с присвоением ей, по наблюдению за исполнением правил об охоте, прав, коими пользуются полицейские урядники и с подчинением ее ведению начальника уездной полиции, чины которой также не должны быть освобождены от лежащих на них обязанностей в этом отношении. Подчинение это, помимо целесообразности его вообще, является удобным и потому еще, что в случае неисполнения стражей своих обязанностей или недостаточного надзора за действиями ее со стороны начальника полиции, такое ненормальное положение легко может быть устранено путем обращения заинтересованных лиц с жалобой к губернатору.
При подобной организации охотничья стража, дополнив собою штат низших чинов уездной полиции, как известно, обремененных слишком разнообразными обязанностями, но в то же время имея специальное назначение, будет вполне соответствовать цели учреждения ее и может принести делу несомненную пользу. В тех уездах, где существуют отделы императорского общества правильной охоты, было бы полезно охотничью стражу подчинить ведению сих отделов. Что касается числа стражи, то таковое должно быть определяемо губернатором, или отделом названного общества, сообразно местным условиям и степени развития охоты, для каждого уезда отдельно.
Независимо от учреждения конной охотничьей стражи, по мнению совета, следовало бы установить вознаграждение полицейским чинам и частным лицам за каждый случай обнаружения ими нарушения правил об охоте, но с тем, чтобы вознаграждение это, в видах предупреждения злоупотреблений и неосновательного возбуждения дел о нарушении кем-либо означенных правил, назначалось из капитала, образованного на усиление средств надзора за исполнением правил об охоте, или штрафных сумм, не иначе, как только по рассмотрении подлежащим судом дела и признании привлеченного к ответственности лица виновным.
Е. Денежные средства.
К 1 января 1895 года оставалось в кассе Отдела процентных бумаг на сумму, по покупной стоимости их, 618 рублей 10 копеек, и к тому же времени числилось за отделом долга казначею 164 рубля 16 копеек, которые были позаимствованы у него в 1894 году во избежание размена процентных бумаг на удовлетворение текущих расходов. За исключением этой последней суммы, отдел в действительности имел к означенному времени 453 рубля 94 копейки.
В течение 1895 года поступило 1163 рубля 28 копеек, а расходов произведено на сумму 1353 рубля 12 копеек, включая сюда и уплату долга казначею. Ввиду необходимости произвести в отчетном году значительный расход при возобновлении аренды некоторых дач, а также и заарендовании дач, не находившихся еще в исключительном пользовании отдела, в бюджете отдела ожидался, конечно, дефицит, почему совет отдела еще в начале года, именно 16 января, постановил уполномочить казначея на продажу двух принадлежащих Отделу 4% облигаций 4-го внутреннего займа, от продажи коих и выручено 200 рублей 54 копейки.
По удовлетворении произведенных расходов, у отдела осталось процентных бумаг по покупной стоимости на сумму 417 рублей 56 копеек и наличными деньгами 10 рублей 70 копеек. Хотя таким образом средства отдела к 1 января 1896 г. и уменьшились, сравнительно с остатком от предшествовавшего года, на 35 рублей 68 копеек, тем не менее отчетный год в финансовом отношении следует признать весьма удовлетворительным, ибо, во-первых, в этом году на уплату одной аренды за снятые дачи израсходовано 714 рублей, т. е. на 609 рублей более, чем в прошлом, а во-вторых, в настоящий денежный отчет не вошли 192 рубля 8 копеек, оставшиеся от поступивших во время садков в сезон 1895/6 г. и сданные в кассу отдела в 1896 г.
Подробные сведения о движении денежных сумм отдела показаны в отдельной ведомости.
Садочный Отдел.
В сезон 1895/96 г. садки (соревнования) для стрельбы по птицам и тарелочкам происходили сначала близ дачи Бринкмана, а потом с 28 января 1896 г. на ипподроме воронежского общества охотников конского бега, правлением которого, благодаря, главным образом, содействию члена отдела В. М. Клокачева, он был любезно предоставлен для этой цели в пользование отдела.
Садочный сезон прошел с выдающимся успехом как по числу состоявшихся садок, так и по сумме денежных сборов, поступивших в пользу отдела. Всего садок было 13, при чем разыграно 15 призов и 60 пулек (вероятно, этапов или раундов). Успех этот есть результат особой деятельности членов садовой комиссии В. Г. Карамышева, В. А. Яковлева, Т. В. Цейтца, М. Н. Титова и В. Н. Боровского, особенно первого из них, который был старшим распорядителем садок. Минувшая зима, как известно, была чрезвычайно снежная и сопровождалась постоянными морозами, что представляло по временам значительные затруднения в деле устройства садок, и, только благодаря неутомимой энергии и умелой распорядительности названных лиц, затруднения эти по возможности устранялись. Из назначенных садок лишь одна не состоялась, вследствие неблагоприятной погоды. Необходимо при этом отметить, что В. Г. Карамышев, кроме понесенного им труда по устройству садок, принял на себя и заботы о сохранности садочного и другого имущества отдела.
Подробные сведения о садках помещены в особых ведомостях.
Список членов Воронежского отдела Императорского общества правильной охоты за 1895 год.
Почетные члены: Его Императорское Высочество Великий Князь Петр Николаевич; Его Высочество Принц Александр Петрович Ольденбургский; Его Высочество Принц Константин Петрович Ольденбургский; Его Высочество Принц Петр Александрович Ольденбургский; Тайный советник Евгений Александрович Куровский; Камергер Высочайшего Двора, действительный статский советник Владимир Захарьевич Коленко; Действительный статский советник Иван Викторович Титов
Непременные члены: Статский советник Николай Алексеевич Александров; Надворный советник Лев Александрович Истратов; Полковник Павел Михайлович Лисевич.
Действительные члены: Адариди Карл Михайлович; Ахтырский Виктор Петрович; Астахов Николай Евгеньевич; Аглотков Федор Евфимович; Белозоров Михаил Васильевич; Бушнев Венедикт Васильевич; Бухонов Константин Иванович; Бенедико Станислав Викентьевич; Белозоров Николай Иванович; Будрецкий Иосиф Леонардович; Боровской Виктор Николаевич; Вейдеман Владимир Августович; Васильев Леонид Осипович; Грушевский Николай Алексеевич; Доброхотов Николай Николаевич; Дикерман Адольф Федорович; Иванов Сергей Алексеевич; Клокачев Всеволод Михайлович; Коврижкин Николай Дмитриевич; Карамышев Владимир Григорьевич; Кошутский Юлий Игнатович; Кованько Владимир Александрович; Коэн Анри Гаврилович; Кононов Иван Андреевич; Ляпин Тихон Николаевич; Мысловский Станислав Людвигович; Минде Карл Карлович; Мягков Яков Иванович; Назаров Иван Герасимович; Павловский Алексей Григорьевич; Попов Леонид Николаевич; Переверзев Алексей Лукич; Приффер Иосиф Станиславович; Попов Павел Дмитриевич; Севастьянов Дмитрий Васильевич; Степанцов Валериан Семенович; Старов Николай Николаевич; Семенов Давид Алексеевич; Стахновский Герман Дмитриевич; Соловкин Иван Васильевич; Титов Михаил Николаевич; Трубченинов Михаил Александрович; Ухин Аркадий Васильевич; Федяевский Константин Константинович; Цейтц Карл Васильевич; Цейтц Федор Васильевич; Черный Андрей Александрович; Шишмарев Валентин Владимирович; Шерфер Карл Николаевич; Шуринов Павел Константинович; Яковлев Николай Петрович; Яковлев Василий Алексеевич; Яковлев Лука Иванович; Янушевский Виктор Осипович.
Члены-любители: Александров Михаил Михайлович; Боровской Викентий Викентьевич; Богоявленский Александр Михайлович; Владимиров Василий Андреевич; Егоров Константин Васильевич; Крылов Владимир Никанорович; Каесилов Григорий Аполлонович; Попов Сергей Иванович; Панфилов Николай Дмитриевич; Забродский Павел Леонидович; Завьялов Сергей Петрович; Пресняков Николай Григорьевич; Рыбаков Иван Антипович; Щукин Павел Никитович; Ламин Иван Михайлович; Сорокин Владимир Михайлович.
Картина “На Охоту” художник Высоцкий
Если вам нравится этот проект, то по возможности, поддержите финансово. И тогда сможете получить ссылку на книгу «THE IRISH RED SETTER» АВТОР RAYMOND O’DWYER на английском языке в подарок. Условия получения книги на странице “Поддержать блог”