“Природа и Охота” 1879. 5
А. Н. Савельев.
„Всякий охотник знает необходимость легавой собаки. Это жизнь, душа ружейной охоты и предпочтительно охоты болотной, самой лучшей; охотник с ружьем, без собаки, что-то недостаточное, неполное“, говорит С. Т. Аксаков в своих записках.
Но как трудно приобрести в настоящее время легавую собаку с хорошими полевыми качествами! Особенно желательны собаки, конечно, с хорошим чутьем, так как послушание, вежливость, даже стойка, достигаются учением: терпеливой и настойчивой дрессировкой, можно добиться того, что легавый пес без роду и племени, без чутья, почти „барбоска“, будет очень послушен, вежлив, будет выделывать даже потешные штучки, даже будет стоять по птице весьма крепко; но никакой дрессировкой, никакой наукой нельзя дать такому псу чутья.
Однако, несмотря на то, что чутье, таким образом, есть главное качество легавой собаки, о чутье-то наши авторитеты говорят очень немного.
Г. Ваксель говорит (стр. 65, издан. 3-е): „если в местах нетравянистых, потных и против ветра собака чует болотную дичь на 200 шагов, то можно удивляться её чутью. Лесная птица (?) дело иное: она почти всегда водится на сухом месте; притом-же это дичь крупная, держится выводкой и след дает большой, по всему этому немудрено, что собака чует ее гораздо дальше“. Г. Мачеварианов (стр. 81 его Записок) также заставляет своего идеального пса причуивать дичь за 200 шагов и, надо предполагать, также во всякое время дня и года.
Простые смертные полагают, что следует удивляться, если собака причуивает болотную дичь за 50 – 60 шагов.
Надо признаться, что все, высказанные о этом предмете мысли, очень кратки и не приводят ни к какому положительному заключению. Поэтому было-бы весьма желательно, чтобы опытные охотники высказали о этом столь интересном вопросе свое мнение более подробно и тем поучили-бы нас, молодых ружейников. А пока и я решаюсь сказать несколько слов по этому поводу. Но при этом опять-таки повторяю, что я далеко не могу похвастаться опытностью и прошу много снисхождения к моим дальнейшим рассуждениям.
Прежде всего постараюсь, насколько смогу, подробнее разобрать, какие именно обстоятельства влияют на чутье легавой собаки, при каких именно условиях она чует лучше? Условия эти следующие:
1. Породистость собаки. Хотя и беспородные собаки бывают изредка с большим чутьем, но такое явление не более, как исключение из общего правила. Точно также попадаются, хотя и еще реже, кровные собаки хорошей породы с плохим чутьем, но это опять-таки редкое исключение. Имея-же кровную и породистую собаку, можно быть почти уверенным в её хорошем чутье.
2. Состояние здоровья собаки. Полное чутье у собаки бывает только тогда, когда она совершенно здорова. Достаточно небольшого расстройства, – и у собаки тотчас-же конец носа делается горячим, и она или надолго теряет чутье, или эта способность у ней значительно ослабевает. У меня был даже пример того, что сука, в последнем периоде щенности, вдруг почти теряла чутье, и этому обстоятельству нельзя было подыскать другой причины, кроме её положения.
3. Содержание и пища собаки довольно ощутительно влияют на чутье. Чем лучше содержать легаша и чем приличнее давать ему пищу, тем лучше и чище будет у него чутье. Такое содержание, надо согласиться с г. Аксаковым, должно заключаться в том, чтобы собака имела чистое помещение, не вешалась зря и чтобы пища её состояла из мясных, теплых щей, молока и хлеба. Этим содержанием не только можно вполне сохранить чутье собаки, но даже до некоторой степени улучшить его, усовершенствовать. Наоборот, если легаш будет иметь грязное помещение, будет вешаться зря, где попало, будет есть тоже, что попало (особливо падаль, ветчину, копченое мясо и т. п.), то можно в конец погубить даже и большое чутье.
5. Возраст собаки также оказывает влияние на чутье. В ранней молодости, в первое время охоты, собака имеет, по-видимому, не совсем развитое чутье. Впрочем, это может быть зависит и от того, что сначала молодая собака еще не привыкла, действует неловко, неуверенно. Только на третью и четвертую осень чутье собаки проявляется в полном блеске и во всей силе. К старости чутье начинает постепенно слабеть и наконец, в период дряхлости, оно, по-видимому, совсем пропадает, однако не у всех собак.
Тут-же, в виде примечания, следует упомянуть, что некоторые охотники, даже почти все, делят чутье собаки на верхнее и нижнее, а некоторые утверждают, что это подразделение собачьего чутья зависит от первого поля, т. е. если собака, вышедшая в своей жизни в первый раз на охоту, зачует первую попавшуюся ей дичь верхним чутьем, то она постоянно будет искать верхом, и наоборот. Наконец еще некоторые охотники тесно связывают верхнее чутье с дальним и уверяют, что собака с нижним чутьем никогда не может обладать сильным чутьем.
По моему мнению, основанному впрочем на моих личных наблюдениях, далеко недостаточных для непогрешимого суждения о таком важном предмете, все сейчас высказанное нельзя при нять за правила, но нельзя также и отвергать их совершенно.
Во-первых, и самая хорошая собака, обладающая дальним чутьем, ничем не застрахована от поиска нижним чутьем и немедленно воспользуется им, если только будет искать при неблагоприятных обстоятельствах, о которых речь впереди. Однако-же плохая собака, с дурным, коротким чутьем, почти никогда не станет искать верхом; она еще изредка может, натолкнувшись на птицу, причуять ее верхом, но потянуть издали и сделать по птице несколько стоек – уже не в состоянии. Та ким образом, приписывать какой-нибудь собаке одно верхнее чутье исключительно, и в тоже время утверждать, что такая собака никогда не пользуется нижним чутьем, невозможно.
Положительно можно сказать только, что собаке несравненно легче отыскивать птицу низом, чем верхом; кроме того, искать низом – более свойственно собачьей натуре. Мне кажется, что когда ветер дует ищущей собаке в хвост, запах от следов дичи должен быть сильнее, чем от самой дичи, находящейся далеко; а это необходимо приводит к тому, что собака, желая скорее добраться до дичи, начинает разбирать следы. Если молодую собаку, хорошей породы, водить или пускать в первые поля против ветра и вообще если стараться, чтобы первые её опыты производились при благоприятных условиях, то заранее можно сказать, что она сразу будет искать верхом и такой прием усвоится ею впоследствии навсегда. Точно также, если собаку, с такими-же качествами, как и первую, пустить в первые уроки не против ветра и при обстоятельствах неблагоприятных, задерживающих полное проявление чутья, то она непременно бросится разбирать бесчисленные птичьи следы – и, можно предсказать, что такая собака будет искать низом и не будет иметь ни малейшего понятия о приемах верхнего поиска.
Я прихожу к заключению, что первые птицы, попавшиеся начинающей собаке, играют огромную роль в образовании характера поиска; и не только дичь, впервые попавшаяся на глаза молодой собаке, но и вообще все обстоятельства, сопровождающие первые поля, первые шаги собаки на поприще практической её деятельности, производят на нее сильнейшее впечатление.
Из всего этого можно заключить, и даже с уверенностью можно сказать, что нельзя тесно связывать верхнее чутье с даль ним и нижнее с коротким; строго говоря, такая связь не встречается. Очевидно, что дальнее и ближнее, сильное и слабое чутье есть врожденное качество собаки, а верхний и нижний поиск – только привычка. При этом считаю необходимым оговориться, что собака без чутья, или с очень плохим чутьем, уже не в состоянии, конечно, усвоить себе приемы верхнего поиска. Вообще можно принять за правило: если собака обладает верхним поиском, то она имеет и порядочное чутье; собака-же. с нижним чутьем может иметь и хорошее, и плохое чутье, и решать вопрос о её чутье по одному тому, что она ищет низом, еще нельзя.
Если у охотника собака прекрасной породы, если она совершенно здорова и если содержится самым приличным образом, то и в таком случае нельзя определить, что она постоянно причуивает болотную дичь за 200 шагов, лесную за 300 и т. п. Кроме условий, требующихся от самой собаки, на её чутье имеют сильное влияние и другие, от неё независящие условия. Условия эти следующия:
5) Качество и количество дичи. Каждая дичь имеет своеобразный запах, более или менее сильный. Кроме того, несколько птиц вместе, стаей, весьма понятно издают запах более сильный, чем одна. Поэтому, собака причуивает одну породу дичи дальше, другую ближе, – стаю дальше, одну птицу ближе. Некоторые породы дичи, имеющие сильный запах и при этом много бегающие, очень портят собак, ищущих низом, и собаку, раз приобредшую привычку искать курочек и коростелей, очень трудно отучить от этой пагубной страсти.
6. На чутье собаки большое влияние оказывают и времена года: весна, лето и осень. Чутье у собаки весною бывает несравненно лучше, чем летом, а осенью гораздо лучше, чем весною. Самое худшее время в этом случае есть средина жаркого лета, а самое лучшее – конец осени. Точного объяснения этого странного, по-видимому, факта я дать не могу, но думаю, что такое обстоятельство, как и многие другие, следующие дальше, возможно объяснить только тем, что знойным летом, особенно в средине, воздух бывает крайне сух, что, без сомнения, сильно вредит органу обоняния; к тому-же густая растительность также много мешает чутью. Весной воздух становится, правда, влажным и нет высоких, густых трав, но все-таки собака, залежавшаяся зимой, пробывшая долгое время без практики, действует неловко, при этом горячится и отчасти забывает уроки, или практику, предыдущей осени, почему и не может показать своего настоящего достоинства. Только осенью, к концу, когда нет уже густой травы, когда собака натаскалась, напрактиковалась, можно видеть во всей силе её настоящее чутье.
6. Время дня имеет тоже значительное влияние. В летний знойный полдень, собака почти лишается способности отыскивать дичь обонянием; она в эту пору старается более пользоваться зрением, чаще стоит „по зрячему“ и еще чаще просто спугивает птицу, натолкнувшись на нее нечаянно. Ранним утром, обильная роса нередко сильно мешает чутью, „заливает“ его, как говорится. Самое лучшее время для охоты – это вечер, когда ни роса, ни зной не мешают. Само собою разумеется, что все это относится до жаркого времени года.
7. Место охоты. Для собаки не безразлично искать дичь в лесу, открытом чистом болоте, или поросшем таловыми кустами и высокими густыми травами. Для неё несравненно труднее приискать таящуюся птицу в густо заросшем болоте, чем в лесу, и в лесу труднее, чем в открытом болоте. Чем чище место, тем менее препятствий, и тем удобнее и вернее собака может работать чутьем.
8) Наконец, и едва-ли не самое главное -направление и сила ветра. Буря, тихий и ровный ветер, тишина, встречный ветер и дующий взад – все это большая разница. Самое лучшее, когда дует тихий, ровный и встречный ветер, тогда собака будет искать верхом и причует дичь издали и верно. Буря не хороша, но еще хуже ветер, дующий взад; тогда собака непременно собьется на нижнее чутье, будет разбирать бесчисленные следы птиц и нередко неожиданно наталкиваться на дичь и вспугивать ее даже без стойки.
В виде примечания, следует еще добавить, что некоторые охотники уверяют, будто первые дни по новолунии чутье собак делается вялым и слабым. Хотя я не могу ни оспаривать, ни утверждать справедливость такого предположения и хотя трудненько вообразить себе, каким образом луна, планеты или звезды оказывают влияние на собачье чутье, но мне изредка приходилось видеть, что у собаки, с весьма хорошим чутьем, оно вдруг сильно ослабевало без всяких видимых причин.
Что касается до ложных стоек, когда собака обманывает, то пока я еще ничего не могу сказать о них. По крайней мере, и хороший легаш, обладающий огромным чутьем, иногда обманывает своего хозяина. Особенные мастера на это сеттера. По большей части, на месте, над которым собака сделала ложную стойку, найдешь какие-либо остатки, птичий помет напр.
В конце я должен прибавить, что не имел здесь в виду ни куропаток, ни тетеревей, с которыми почти незнаком.
Итак, если охотник обладает собакою хорошей породы, то он может видеть её настоящее чутье только тогда, когда испытание будет производиться при. благоприятствующих условиях, о которых я только что говорил.
Теперь весьма интересно было бы знать: на каком именно расстоянии пойнтера, сеттера и их многочисленные разновидности, могут причуять напр. дупеля, осенью, в открытом, чистом болоте, при ровном и встречном ветре?
Что касается до собак г. Б., которыми я обладаю в настоящее время и о которых уже говорил в Журнале Охоты (1877 г. февраль, стр. 58), то все они, за самыми незначительными исключениями, при сказанных условиях, прихватывают верхом бекаса или дупеля, и вскоре потом делают первую стойку, часто за 100, 150, а иногда и гораздо более шагов.
Мне нередко приходилось удивляться тому, как далеко причуивала верхним поиском моя „Аврора“ бекасов; число шагов действительно выходило поразительным. Та же самая собака, летним знойным полднем, в болоте, покрытом густою растительностью, сразу конфузилась, сбивалась на нижнее чутье, с усилием разбирала следы дичи, даже просто наталкивалась на птицу, с видимым удивлением посматривая потом на её взлет… Весною она прихватывает болотную дичь еще довольно далеко, шагов за 50 и более, но за то чаще сбивается на нижний поиск, чего осенью я почти не замечал за ней.
Если вам нравится этот проект, то по возможности, поддержите финансово. И тогда сможете получить ссылку на книгу «THE IRISH RED SETTER» АВТОР RAYMOND O’DWYER на английском языке в подарок. Условия получения книги на странице “Поддержать блог”