“Природа и Охота” 1890.11
Очерк английского священника Томаса Пирса, писавшего под псевдонимом «Idstone»1.
Старинный английский автор писал в 1655 году, что белые собаки самые красивые, что тёмные удобны для браконьеров и ночных рыцарей, но что чёрные с рыжим собаки ценятся, как самые выносливые и неутомимые в работе.
Этот чёрный с рыжим цвет теперь называется чёрным с подпалинами и составляет любимую масть для собак в Англии. Ее имеет старинный английский терьер и шотландская колли; он же предпочитается у гончих, у ищеек и пр. Пойнтера тоже встречаются этой масти, например. замечательный пойнтер м-ра Адамс, получивший первый приз в 1869 году. Герцог Гордон поощрял черную с подпалинами масть в своём кенеле сеттеров, введя ее, как говорят, скрещиванием с колли, соблазнившись чутьем и нестомчивостью одной из этих пастушьих собак.
Много писали относительно цвета знаменитых сеттеров Гордона, но никто никогда не оспаривал их достоинств, так что собаки, несущие в себе хоть немного крови герцогского кенеля, уже ценятся весьма высоко. Доказать, что та или другая собака ведет свое происхождение от герцогских Regent, Old Bang или Old Don, значит — представить лучшее ручательство их достоинств.
Один из моих знакомых, который охотился некогда с герцогом, уверял меня, что в замке Гордона было много чёрных с подпалинами сеттеров, но что там ценились и служили для охоты ещё чёрно-пегие с подпалинами сеттера. В литературе тоже есть указания на это. Так один автор говорит, что герцог предпочитал чёрно-пегих с подпалинами, благодаря тому, что они виднее на покрытых вереском скатах гор Шотландии. Я слыхал тоже, будто бы он никогда не охотился с своими сеттерами раньше, чем они достигнут 7-ми-летнего возраста. Я не верю этому, ибо думаю, что такой страстный охотник, каким я считаю герцога, наверное очень интересовался первыми полевыми успехами молодой собаки и знал, что второе и третье поле составляют зенит в жизни сеттера, что с этого возраста он остается хорошим до 7 или 8 лет, но часто уже в 4 года обнаруживается в нем ухудшение: он понемногу сменяет свой галоп на копанье впереди охотника.
Рассказывают, будто бы герцог узнал однажды, что в его соседстве, у пастуха, есть сука, которая необыкновенно хорошо отыскивает граусов и твердо стоит по ним. Несколько раз посетители замка брали эту собаку в поле, и она отыскивала дичь даже там, где сеттера герцога ничего не находили. Тогда герцог решил будто бы отвести от неё потомство, и этим путём проник в его кенель черный с подпалинами окрас.
Я мало верю во всю эту историю. Герцог, может быть, сделал подобный опыт, но я не думаю, чтобы он стал портить родословную всего своего питомника.
Однако ж, я часто видел овчарок, которые легко могли сойти за грубых гордонов, и видел также гордонов, которых любой шотландский пастух смешал бы с своей овчаркой.
Несколько лет назад у меня был чёрный с подпалинами сеттер, приобретенный мною от м-ра Уемисс; это была весьма искусная и неутомимая искательница дичи, но в ней было много признаков колли не только во внешнем виде, но и в характере. Так, сделав стойку, она начинала обходить вокруг дичь, подобно тому, как это делает овчарка, обходя во круг стадо2.
В первом номере, который я взял от Ruby и Argyll (последний прямо несомненно происходил от сеттеров герцога), я имел двух собак, у которых хвосты были в завитках, что я считаю тоже признаком колли. Одна из этих собак, была Argyll II, лучший сеттер, какого я знал когда-либо, а другая была сука Huth, уступленная мною лорду Болинброку.
В 1836 году собаки герцога Гордона продавались с аукциона. Приведено было 11 собак и все они были куплены за 417 гиней; из них за Уоиng Regent заплачено 72 гинеи (около 2.000 франков).
Без сомнения, на аукцион приведена была только часть, питомника. Я слышал, что пара сеттеров черных с подпалинами и с белыми отметинами на груди попала герцогу Аберкорну и что 9 других попали к герцогу Аргайль и Виконту Болинброку.
Одиннадцать сеттеров было бы слишком бедной цифрой для замка Гордона, и возможно, что герцогиня, имея мало склонности к охоте, постаралась избавиться от собак как можно скорее.
Впоследствии цены на сеттеров значительно увеличились. Так, в мае 1871 года, было заплачено 300 гиней за пару сеттеров Статера, которые отличились на полевых испытаниях в Шревсбёри.
Формы черного с подпалинами сеттера, в существенном, не отличаются от форм английского сеттера. Главное отличие — цвет и присутствие некоторых качеств (я склонен думать — достоинств).
В общем он уступает английскому сеттеру. У него нет такой красивой головы; его голова скорее приближается к тяжелому типу кровяной гончей. Его уши широки, и вообще он тяжёл и должен быть сделан непременно легче.
Несмотря на широкую грудь и массивность переда, он свободен, деятелен и гибок в своем галопе, а в лучших своих представителях (я разумею более узких, глубоких грудью, длинных и низких) больше, чем удовлетворяет своего владельца. Я не встречал между сеттерами ничего лучше гордона.
Он не так нуждается в воде, как английский сеттер вода не составляет для него необходимости, и я часто замечал,, что он относится индифферентно к удовольствию купанья.
Темперамент гордонов очень нервозен, и обращаться с ними следует осторожно. Иногда они не нуждаются в натаске и сразу принимаются работать в поле. Иногда попадаются между ними тупые к обучению, но зато они помнят твердо, на всю жизнь, то, что в них всадили. Однажды я вполне натаскал гордона (моего завода) в шесть дней, а мой старый дрессировщик имел одного (тоже из моих), который довел его до отчаяния. Сколько я помню, я никогда не видал, чтобы черный с подпалинами сеттер захромал от продолжительной ходьбы по твердому грунту. Два раза я охотился с этими собаками по шести дней подряд, при условиях очень тяжелых для ходьбы, и при этом у моих товарищей было по три пары собак, тогда как у меня их было две.
Шерсть гордона должна быть шелковистой, прямой и плотной. Многие гордоны, даже хорошей породы, имеют шерсть кудрявую или вьющуюся, но это положительно безобразит сеттера. Гордон должен иметь длинные волосы только на ногах и хвосте. Последний, кстати сказать, короче, чем у английского сеттера, и красив по форме, с волосами прямыми и редкими, как гребень.
Цвет гордона — интенсивный черный, а цвет подпалин — роскошный темно-рыжий цвет жженой сиенны.
Я ничего не имею против белых отметин на груди или на пальцах. Мне всегда жаль, когда заводчик уничтожает щенков чистой расы из-за таких пустяков, как белые отметины. Ведь этим путём можно совсем перевести породу или же закрепить за нею многие недостатки, гораздо более серьёзные.
Чёрный с подпалинами сеттер выведен в замке герцогов Гордон 50 или более лет назад, и пора бы прибавить к нему новую кровь. Эта кровь должна быть кровью сеттера — без сомнения. Я думаю, что герцог Гордон знал, как необходимы скрещивания и прибегал к ним. Например, весьма вероятно, что он присоединил кровь ирландского сеттера, потому что почти в каждом помете собак, происходящем из его кенеля, бывает пара или более красных щенков. Эти щенки имеют свойство быть какими-то светлыми до первой линьки, после которой они приобретают блестящий красный цвет; выросши, они выдают себя также пантерообразным, бесшумным галопом ирландского сеттера.
Примешав снова эту кровь, мы возвратим собаке ту лёгкость, которая почти исчезла в ней. Заботливым подбором мы вернём опять жизненность расы, смелость, быстроту и силу, соединенные с изяществом форм. Достигнуть этого нельзя в один, два или три года; всего лучше, если несколько лиц, принимающих близко к сердцу улучшение гордона, примутся за этот труд.
Лучших ног и лап не нужно; но толстая шея, широкая грудь, тяжелые плечи, тяжелая голова — всё это должно быть уничтожено с лица земли.
Лучшие гордоны теперь те, которые приходятся сродни собакам лорда Болинброка. Сука, которую он подарил мне несколько лет назад, была великолепная работница, высоко изящная по формам и движениям, стояла по дичи необыкновенно разнообразно и красиво. Моя Regent, дочь Аrgyll-я Болинброка, была тоже прелестна и для выставки, и для охоты.
В свое время большою славой пользовался мой Kent. Он взял множество призов в Англии, а во Франции я получил за него золотую медаль. Он был очень красив, бесспорно; но я думаю, что он сильно импонировал на судей богатством своего цвета и роста; из-за этих качеств судьи упускали из виду некоторую слабость его зада и грубость плеч, которые не могли считаться образцово-косыми и длинными; он умел отлично показать себя на цепи, на выставке.
Его потомство было неудовлетворительно. Его недостатки передавались, а к ним присоединялись ещё другие, которых у него самого не было. Так, некоторые его потомки боялись ружья, хотя сам он не обнаруживал никаких признаков нервности3.
Видя, как восхищается публика Kent’ом, я часто думал про себя: что сказали бы вы, господа, если бы вам показать Argyll’я, лорда Болинброка? Такого гордона я никогда не видал раньше и тщетно ищу с тех пор.
Guile, как звали его для краткости, был уже старик, когда я узнал его; его безбоязненно давали для охоты всем молодым гостям лорда, как собаку, которую невозможно испортить.
Он был несколько сед на морде, и глаза его потеряли значительную долю своего прежнего умного выражения. Шерсть его блестела, была мягка, шелковиста и пряма, без малейших завитков.
У него был великолепный корпус, могучие ноги и спина, а его шея и плечи были так длинны, так пропорциональны и мускулисты, что даже совсем несведущий человек заметил бы в нем что-то выдающееся. Это была узкая, глубокогрудая, высоко-породистая по виду собака, вполне чистокровный гордон, и я убеждён, что в нём не было крови овчарки, хотя у потомков его и выходили иногда хвосты колли.
Я имел один помёт от него и моей Ruby, и в этом помёте были такие знаменитые призовые собаки, как Argyll II, Boll и моя сука Regent. Последняя, когда она была в полной силе, никогда никем не была побеждена, кроме своей собственной матери4. Моя Ruby была прекрасный сеттер, также как и её брат Robin. Этот последний был искусный и умный искатель дичи. Он начал охотиться очень рано, но первое время вёл себя странно: остановится на стойке и ждёт, когда я подойду к нему, а затем спугнет птицу. Я заметил, что при этом он коварно косится на меня, как будто хочет знать, какое действие произведёт на меня его затея. Я велел слуге задать ему порку, после чего он никогда не повторял больше того, что он считал, очевидно, хорошей шуткой.
Чёрный с подпалинами сеттер достигает своего полного развития, как выставочная собака, на 3-м году. Для охоты он часто бывает готов уже месяцев 15-185.
Когда он находится в выставочном состоянии, а к этому его приводят хорошим кормом, даваемым дважды или трижды в день, вполне чистой подстилкой и ежедневным движением на воздухе, то чёрная шерсть его отливает голубым блеском или цветом сливы, а его подпалины кажутся на солнце почти красными. Если кроме того ещё чистить собаку дважды в день головною щеткой, как это принято делать с кровными лошадьми, а бахрому его тщательно расчесывать гребнем, то сеттер получает такой вид, который с избытком вознаградит охотника за труд его.
Так как собака выставляется на цепи, то она должна быть приучена к цепи, а также, по возможности, к шуму людской толпы. Обыкновенно сеттер сидит в печальном заточении кенеля до начала охоты. Он совсем не служит товарищем человеку. С ним вместе только его собратья, а не то он страдает в одиночном заключении. Но если его воспитать,, как следует, он очень умная собака, способная ко всякому совершенствованию.
У меня были удивительно умные сеттера. Их способность проникнуть в мои намерения, их способность к размышлению, к дедукции иногда просто пугала меня. Право, я не решаюсь дать название инстинкта этой способности.
Я никогда не мог понять, каким образом один из моих любимых сеттеров Rhine, сука, которую я получил от м-ра Уемисс, угадывала, что я отправляюсь на охоту. Она лежала спокойно в кенеле, пока не были кончены все приготовления; как только все было готово, она перелезала через ограду кенеля, в 8 футов вышиной, и незаметно прокрадывалась в мой экипаж (догкарт). Один или два раза она приезжала на место охоты незамеченной и там с умоляющим видом вылезала из экипажа. Однажды она следовала за мною 4 мили, нашла меня на охоте, выпросила у меня прощение, присоединилась к моим собакам и, к большой её радости, была первой в поиске дичи.
Robin, брат моей знаменитой Rïiby, часто показывал удивительную смышленость. Однажды мой молодой ретривер никак не мог найти подбитую птицу, хотя искал ее около 10 минут. Robin, (которого я никогда не учил подавать) лежал в положении «down», навострив уши и устремив горящие глаза в чащу вереска. Я подумал, не крадется ли уж заяц кустами, чтобы удрать незаметно; но вдруг, когда ретривер Fag проскочил мимо гордона, он бросился вперёд, поймал бежавшую птицу, положил её перед ретривером и снова вернулся к своему «down», как будто он не мог долее переносить тупости собаки, замедляющей охоту. Трудно, я думаю, найти более ясное доказательство ума у животного, возвысившегося до того, чтобы отдать птицу собаке, вместо того, чтобы принести её хозяину.
С. М.
- Любителям гордонов (я принадлежу к числу их, хотя в последнее время охочусь исключительно с ирландцами) будет, вероятно, интересно прочесть небольшой отрывок из книги И’ Идстона The Dog, который я помещаю здесь с некоторыми сокращениями. ↩︎
- Я видел двух сук-гордонов, которые постоянно инстинктивно обходили кругом тетеревей. Только мне не верится, будто это свойство принадлежит одним гордонам. ↩︎
- Привозку в дополнение об этом Kent-е слова Стонгенджа: „Он брал приз за призом и потому естественно, что его необыкновенная карьера послужила поводом к зависти. На него посыпались эпитеты дворняги, ублюдка, полу-гончей и дюжина других. Но с тех пор истина стала известной, и нет никакого сомнения, что он происходить по отцу из кенеля м-ра Джоблинга, а по матери из кенеля м-ра Адамсона. Он был куплен щенком у старого ловца кроликов, у которого его выкормила кошка, и недостатком питания объясняется может быть слабость его зада. М-р Пирс был так убеждён в его чистокровности, что отдал мне щенка от него и Regent, чтобы я воспитал его и потом, когда ему будет месяцев 9-10, пустил бы его в поле, без всякой предварительной натаски. Результат получился вполне согласный с ожиданиями м-ра Пирса: щенок не только сразу пошел искать наилучшим образом, но через несколько часов уже стал делать стойки по дичи, как давно натасканный пойнтер или сеттер. Скоро слава этого испытания увеличила известность Kent’а, а к этому прибавить ещё то, что сын его Rex взял на полевых испытаниях три кубка, победив известных полевых собак. После этого все стали так усердно пользоваться Kent’ом, как производителем, что в настоящее время трудно было бы найти черного с подпалинами сеттера без примеси его крови (The Dogs of the Britich Islands, 8-е изд.). С. M. ↩︎
- Эта Regent дала Rex, Joung Kent, Jona, La Beine, Dame, Deal, Silk— все победители на выставках или на полевых испытаниях. ↩︎
- У меня был щенок от выписанного из Англии гордона (Рональда); он отлично искал но жнивью и делал картинные стойки по жаворонкам и перепелам, будучи З1/2 месяцев. ↩︎