“Природа и охота” 1883.6
Устроенная «Коммиссиею» выставка собак в Петербурге, в Конногвардейском манеже, была очень печальна по качеству и количеству выставленных собак. Причин этому было очень много и главное, конечно,—полная неизвестность кто устраивает выставку, длинный срок (10 дн.)и отсутствие правил оценки собак. ибо в памяти Петербургских охотников свежо еще воспоминание ел экспертизе на выставке Общества любителей Охоты в 1878 году, где господа члены награждали только своих собак. Мне известно, что многие охотники только тогда решились выставить собак, когда появился анонс, возвещающий, что Председателем Комиссии состоит Его Императорское Высочество Великий Князь Николай Николаевич Старший, но объявление об этом появилось только за день до открытия выставки. Почему гг. члены Комиссии были настолько скромны, что стыдились печатно, во всеобщее сведение, объявить свои Фамилии – покрыто мраком, и только благодаря моему личному запросу в Комиссию мне были письменно сообщены г. Паули фамилии членов. Насколько это было верно – остается на ответственности г. распорядителя.
De facto устроителем оказался старый знакомец Петербургской публики г. Паули, прославившийся устройством выставки от общества Любителей Охоты в 1878 г. и травли диких зверей в Царском – Селе, где он намеревался травить дикую козу борзыми.
В помощь себе г. устроитель взял ветеринара г. Якобсона, который кроме своей специальности заведовал приемом и маркитанскою частью, -т. е. кормежкою собак, за которую взималось 30 к. в день, или 3 р. за все время выставки. О качестве кормежки сказать ничего не могу, так как собаку свою кормить не позволял.
В день открытия выставки чуть не половина стойл или отделений не была устроена, всюду валялись стружки и доски, ходили работавшие плотники и даже подстилки (соломы) гг. экспоненты могли добиться только к 2-м часам, а воды собакам и не подумали приготовить совсем. Пожалел я тех собак. которых владельцы, приведя на выставку к 10 ч. утра, оставили без своего присмотра, понадеясь на администрацию выставки, и принужденных без воды и еды сидеть так у него. Лучше бы и не брались за кормежку и тем не вводили в грех легковерных экспонентов.
Беспорядок и хаос царствовали полные и я вполне согласен с Л.П. Сабанеевым, сказавшим «что это не выставка, а собачий базар». Во-истину так!
Нечего и говорить, что нар устроено не было, перегородки не были забраны елками и сами были не выше 1/2 арш., благодаря чему собаки легко перескакивали одна к другой и порой происходили соблазнительные сцены. Отчасти виной последних были сами владельцы собак (некоторые по незнанию), но полагаю что этого бы не было, если б г. ветеринар более рачительно относился к своей обязанности, тем более, что узнать пустующую суку – невелико знание нужно. Я по простоте полагал, что обязанность присутствующего врача-ветеринара должна была заключаться в ежедневном осмотре приводимых собак и тогда конечно не могло бы быть подобных сцен 1). Вывод на улицу собак для прогулки не разрешался из опасения увода совсем, а пожалуй еще и чужой, а между тем непривыкшим к сиденью на цепях собакам – это было трудно.
Все это сделало выставку крайне бедною по числу выставленных экземпляров вообще, а подружейных собак в особенности. Что в Петербурге имеются действительно хорошие собаки – в этом сомнения быть не может и отсутствие их на выставке доказывает только полное недоверие к устроителю, г. Паули, и ценителям собак, т. е. к экспертизе.
Впрочем, нет худа без добра и благодаря этой выставке, или вернее безобразию её, господа охотники проектировали составить общество, которое и будет ежегодно устраивать выставки и тем положит предел антрепризе разных господ 2) Паули. Для большего привлечения публики вывешивались аншлаги о выставке выписанных из за границы собак и каждый день появлялся новый аншлаг в продолжение целой почти недели, но собаки прибыли лишь за 4 дня до закрытия и оказались крайне плохими. Выписаны они были от Отто Фридриха, известного германского продавца и заводчика собак, завод которого находится в Дане. К крайнему моему удовольствию ни одна собака не была продана на выставке за назначенную цену и принуждены были пустить их в продажу с аукциона. К сожалению, на аукционе мне быть не удалось и о результатах его сказать ничего не могу. Думаю только, что антрепренер понес убытки.
О том как производилась экспертиза – я расскажу впоследствии, а теперь дам отчет о выставленных подружейных собаках и начну с гончих.
Двое из Петербургских охотников, именно гг. Дюперрон и Маевский выставили: первый три смычка, а второй два, остальные же экспоненты ограничились смычком или одиночкой.
Гончие первого – помесь польских гончих с шведскими куцыми 3), но по всем вероятиям была впущена и костромская кровь, ибо выжлец «Най» по голове, коротким и острым ушам и по масти – костромич. К тому-же у него и гон кольцом, качество 4) несвойственное польским и подавно шведским куцым. Остальные три выжлеца и две выжловки очень однотипны. Масть этих гончих черная с большими красными, а у некоторых с желтыми подпалами; псовистые, с довольно длинным и с подвесом гоном, широким и длинным ухом, низкорослые и узкогрудые; вдобавок они еще были в очень передержанном охотничьем теле. Отзывы охотников, видевших этих гончих в работе, очень хороши и в особенности хвалили злобность этой стайки, но мое мнение, что гончие эти слабы и по ногам и по груди и вряд ли выдержат действительно порядочную работу.
Вторыми по количеству, но первыми по качеству были 2 смычка г. Маевского, из 4 выжлецов, породы польских гончих, как сообщил мне прежний их владелец г. Гогоженский; идут эти гончие от собак графа Тышкевича, – Три выжлеца черные с небольшими красноватыми подпалами, четвертый-же (Мазепа) черно-желтый. Все 4 однопометники и до того однотипны, что решительно нельзя отличить одного от другого. Несмотря на уверения бывшего владельца, мне кажется что это нечистокровные польские и в них есть доля крови русских, что сказывается в небольших и незакругленных ушах, а в Мазепе еще желто-подпалость и волчий (серый) подшерсток. По крайней мере сколько мне ни приходилось видеть и самому держать разных польских гончих – я чистокровных собак этих (польских) пород не встречал желто-подпалых и с ушами почти треугольником.
Росту гончие эти очень хорошего, сложены тоже, головы сухие, ноги и лапы костистые и правильные, довольно жилистые, гоны правильные и не длинные. Одеты они довольно грубоватою псовиною, несколько гуще и длиннее английских. Одно что в них могло быть лучше, – это грудь пошире. Во всяком случае таких гончих никто из Петербургских охотников до сих не показывал на выставках ни в Петербурге, ни в Москве, да вряд-ли и найдутся соперники гончим г. Маевского. Очень было жаль, что г. Маевский не выставил ни одной выжловки.
Не знаю почему гг. эксперты нашли возможным присудить золотую медаль «Мазепе», Водиле серебряную, а одному из последних 2-х бронзовую, – трудно решить, и было бы справедливее дать за всех четырех золотую. Разницы между четырьмя выжлецами ровно никакой нет, кроме масти Мазепы, и я уверен, что если б последний имел окрас остальных, то ни один из гг. экспертов не отличил-бы его от других, – до такой степени один выжлец похож на другого
Я вполне разделяю мнение, что премировать гончую золотой медалью – слишком щедро, но раз подобная награда существует для одиночек, не вижу основания лишать этой медали остальных, ничем не уступающих счастливице.
Рядом с гончими г. Маевского стояли три гончие Корзанова и Ребкина; два выжлеца Корзанова и выжловка со щенками Ребкина. Гончие эти были выставлены за Костромских, но Костромского в них было столько-же, сколько во мне бурятского. Оба выжлеца и выжловка – чернопегие, с весьма небольшими красноватыми подпалами. Одно что было хорошо в этих гончих — рост и в нем они не уступали собакам Маевского. Головы у всех трех сырые и борзоватые, глаза небольшие, все слишком длинны, гоны отвратительные, ноги тонковатые. Вообще они выглядели очень сырыми и тяжелыми собаками. Одним словом это не порода, а какая-то композиция, да еще и крайне плохая. О смычке гончих г. Серебрякова, тоже выставленных за Костромских, и говорить не стоит, – это абсолютная дрянь и везти этих собак на выставку из Новгородской губернии – была совершенно излишняя роскошь, ибо таких недопесков можно видеть везде. Гончие гг. Корзанова, Ребкина и Серебрякова, по мне справедливо, ничего не получили. Забыл сказать, что и гончие г. Дюперрона премированы не были. Г. Лихачевым был выставлен один выжлец «Душило», черный с подпалами, небольшого роста, но сухой и ладный. Кажется он тоже был выставлен за Костромского, но что это небыль чистокровный костромич доказывает кругловатое ухо и некоторая тупорылость, да по моему он еще голошерст.
Выжлец этот получил золотую медаль. Как видите, на медали не скупились!
Г. Быков выставил выжлеца кличкою «Дружок», породы английских кровяных собак (blood-hund), но я породу этих собак не знаю, а потому и определить насколько этот экземпляр хороший представитель кровяных собак – сказать не берусь, так как впервой их видел.
Мне лично он не понравился, ибо слишком тяжел и огромен, а потому и должен быть очень пеш. Полевых его качеств владелец не мог мне сообщить, ибо сам он не охотник и держит Дружка как комнатную собаку. Премирован сей пес не был.
Был еще выставлен (кличку собаки и Фамилию владельца забыл записать, выжлец породы англо-швейцарской, ничего хорошего из себя не представляющий, а потому и говорить о нем не стоит
Вот и все гончие, что были выставлены. Теперь перейду к другого рода гончим, именно таксам. Таковых выставили Его Императорское Высочество Великий Князь Николай Николаевич Младший и г. Галлер.
Его Высочество выставил трех: смычек черных с подпалинами и одну какой-то необыкновенной масти, а именно серой с черными пятнами и при этом еще разноглазую. Смычек черных очень недурен. Что-же касается до такс г. Галлера, то таковых было выставлено пять штук, именно смычек кофейных, смычек черных и черная-же сука с двумя щенками. Все собаки очень хороши и в особенности мне понравился смычек кофейных. Впрочем я несколько привержен к этой масти, так как сам держал таковых и собаки г. Галлера сильно мне напомнили моих покойников. Все собаки длинные, на крепких кривых ногах, с отличными головами. Видно что г. Галлер большой любитель и знаток этой породы, не знаю почему-то нелюбимой гг. Петербургскими охотниками.
Некоторые собаки носят боевые отличия в виде заживших хваток и это доказывает, что таксы г. Галлера не комнатные собачонки. Не знаю почему гг. эксперты не нашли возможным премировать хотя-бы бронзовой медалью смычек кофейных 5). Для всех было очевидно, что гг. Маевский и Галлер скрасили сильно выставку, показав первый гончих, а второй такс. Совершенно забыл сказать, что два смычка гончих г. Маевского продавались за 500 р., но желающих купить на выставке не оказалось. Г. Галлер продавал двух щенят такс, по 50 р., но кажется охотников на них не нашлось.
Из духовых собак было выставлено 4 олонецких лайки: Великим Князем Николаем Николаевичем Младшим – темнобурая, почти черная «Машка», самая лучшая и типичная из всех выставленных, хотя и получившая самую низшую награду – бронзовую медаль. Я думаю, что это произошло потому, что ни один из гг. экспертов собак этих ранее выставки не видел, а потому и судьями мало-мальски знающими и быть эти эксперты не могли. Две лайки г. Минина (Волчок и Рушок) недурны, но мелки и с небольшими глазами; вдобавок еще и шерсть на них с не довольно длинной остью. Что-же касается до собаки г. Дементьева, то она много хуже собак г. Минина, хотя и награждена наравне с одной из лаек Минина серебряной медалью. Надпись гласила, что собака эта из повенецкого уезда, но в этом можно сильно усомниться 6), так как повенецкие и пудожские лайки ростом с хорошего пойнтера, и все эти выставленные собаки (кроме Машки Великого Князя) ростом менее Олонецких, Лодейнопольских и Вытегорских. Мое личное мнение, что собаки гг. Минина и Дементьева – Архангельские лайки, на следующем основании: сколько мне ни случалось видеть именно таких лаек в Олонецкой губернии всегда оказывалось, по наведении основательных справок, что собаки идут из Архангельской губ., да масть 7) и рост Архангельских лаек.
Как видите, похвастаться ни количеством, ни качеством нельзя было.
Переходя к легавым, начну с сеттеров – этой излюбленной породы Петербургских охотников, и именно с сеттеров-гордонов, которых, если не ошибаюсь, было выставлено 15; из них шесть получили золотые медали, но не подумайте, что действительно все награжденные вполне достойны такой высокой награды Следующие гордоны получили золотые медали: Том г. Никифорова, Каро г. Рейка, Гассан г. Холодовского, Каро г. Вальцевича. сука г. Маноса 8) и наконец выписной кобель Великого Князя Николая Николаевича Младшего 9). Последняя собака была бы лучшим сеттером-гордоном на выставке, если б была повыше на ногах и несколько больше. Это единственный недостаток этой собаки; все же прочее безукоризненно.
Каро г. Рейка действительно превосходный представитель этой породы и, по моему мнению, вопреки некоторым охотникам, был лучший гордон так как превосходит собаку Великого Князя ростом и ногами. Голова, глаз, ухо, шея, колодка, ноги, лапы и перо – превосходны. К тому же Каро превосходно одет и псовина на нем не такая какую мы привыкли видеть на Петербургских Гордонах, а волнистая, мягкая и блестящая.
У наших же какая то кудрявая, чего не должно быть. Собака эта выписана из Германии от известного там торговца собаками и вместе с тем заводчика, некоего Отто Фридриха, имеющего свое заведение в Цане. Сука г. Манна значительно уступает двум первым. Это небольшого роста сука, острорылая собака, с неважными ногами. Перо тоже могло быть лучше.
Пользуясь случаем не могу не сказать несколько слов о Петербургских гордонах вообще. Здешние гордоны двух видов. Первый вид – это собаки большого роста, тяжелого склада, толстоголовые, с длинными и широкими мясистыми ушами, с толстым хвостом 10) Представителями именно этого вида были: на выставке Любителей в 1878 г. собака г. Эбергардта, бывшая г. Степанова, а на нынешней таких представителей было много. Второй вид ростом значительно менее, острорыл, на низких ногах и большею частью скверным пером, но значительно суше первого. Представительницами этого вида были: на выставке любителей Плутовка г. Прево, а на нынешней сука г. Маноса. Надо только отдать справедливость последней, что она много лучше Плутовки. Как первый, так и второй вид очень часто в париках. Хотя сука г. Маноса и очень порядочная собака, но все таки золотая медаль была присуждена ей не по заслугам. Я не знаю происхождения этой суки, но если она не из здешних, то оказывается, что ни один из экспонентов не мог выставить порядочную собаку. Все остальные гордоны, награжденные и не награжденные, представляют первый вид Петербургских гордонов, исключая Гассана г. Холодовского и суки г. Эбергардта. Последние две собаки нечто среднее между первым и вторым видами, но о них речь впереди.
Том г. Никифорова большого роста нескладный кобель, с большой мясистой головой, небольшими глазами, длинноухий и с слабыми задними ногами. Одет очень богато и выставлен был в щегольском виде. Сука Тенька, его же, совершенно однотипна с Томом, но с хвостом без подвеса. Она ничего не получила. Каро г. Бальцевича еще менее. Тома имела право на такую высокую награду, ибо это очень плохой гордон, хотя суше предыдущего. Голова тоже мясиста, ухо грубое, ноги плохие. Гассан г. Холодовского, награжденный на последней очередной выставке малою серебряною медалью, гордон тоже далеко неважный и к тому же еще сомнительного происхождения 11). Недостатки этого кобеля: нехорошая морда, островатая и длинная, чересчур длинное и толстое ухо, нехороший хвост. Последний длиною чуть не до земли и украшен слишком густой и прямой, ровной от начала до конца, псовиной. Достоинства Гассана: хорошее сложение, очень недурно одет, хорошие ноги и глаза. Эти три собаки (гг. Никифорова, Бальцевича и Холодовского) получили вполне несправедливо золотые медали. Я знаю, что многие охотники просто рот разинули, когда увидели у собаки г. Бальцевича билет о награждении золотой медалью. Очень желательно было бы знать чем руководствовались гг. эксперты присуждая золотые медали последним трем кобелям? Ведь при такой оценке собаке г. Рейка следовало уже присудить какую-нибудь бриллиантовую! Рядом с Гассаном г. Холодовского помещался Том г. Ушакова, куда лучше премированного Гассана, а между тем собака эта ничего не получила 12). Том выглядит гораздо породистее Гассана, а одет несравненно лучше. Голова и морда лучше, но глаза хуже, ноги тоже слабые, узкогруд но перо много чище чем у первого. Сука г. Эбергардта вылитый портрет Гассана, т. е. те-же достоинства, те же недостатки.
Том г. Тимофеева и Том Колчина очень похожи на гордона г. Ушакова, но по ногам хуже и вдобавок еще задние ноги совершенно коровьи. Том Колчина продавался за 400 р., но желающих приобрести этого пса за такую цену не нашлось. Надо отдать справедливость гг. Тимофееву и Колчину, что собаки их были выставлены в замечательно щегольском виде. Обе собаки получили по серебряной медали. Гордон г. Сухова – с необыкновенно толстой мордой пес, в парике, малым глазом и завитой как баран. Он ничего не получил.
Каро г. Кладо никуда негодный гордон, по всем вероятиям выставленный специально для продажи и который не только не стоит просимых за него ста рублей, но и ста копеек. Собака г. Сиверта весьма неказистый пес, о котором и говорить не стоить. Дон егеря Штутцера, тоже продававшийся за 100 руб., сущая дрянь, которой цена и в базарный день гривенник.
Удивительно как не бросят гг. охотники держать сеттеров гордонов! Диви бы еще собаки эти обладали какими-либо особенными достоинствами! Выраживаются гордоны замечательно скоро, складываются поздно и очень недолговечны. Чутье у гордонов тоже не первоклассное и далеко уступает пойнтериному. Ни один из охотников держащих гордонов не может сказать, что его гордон мог бы работать порядочно после 6-и лет. Послушание гордона — вещь еще недоказанная и потому он нисколько не более послушен, чем его собратья. Мне известны примеры, что обладатели собак этой породы на бекасиные охоты всегда брали своих пойнтеров, первых же оставляли дома отдыхать на коврике. Одно что в гордоне хорошо — это масть. Действительно хорошо одетый гордон очень красив. Как полевое достоинство – считают его короткий поиск, что действительно хорошо при лесной охоте, но смею думать, что натаскать пойнтера для той-же охоты невелика штука; было бы только время да терпение, да не будь собака совсем дура, и можно пойнтера так выходить, что гг. обладатели наших гордонов только ахнут!
Желто-пегих, красно-пегих и черно-пегих сеттеров маломальски сносных совсем не было, а потому их можно обойти молчанием.
Ирландских красных сеттеров был один представитель – Конн г. Гота, чистокровный ирландец, идущий от собаки О’Бриенна. Конн имеет родословную выпись, из которой видно, что предки его решительно все были премированы на выставках в Англии и Ирландии первыми и вторыми призами. Сам же Конн небольшого роста сеттер, отлично сложенный и мускулистый, с прекрасной головой, но перо могло быть лучше. Собака эта получила золотую медаль.
Из черных сеттеров, почему-то называемых Петербургскими охотниками – шотландскими, лучшим был сеттер г. Кудрявцева, приведенный в средине выставки на один день или вернее па несколько часов; вторым Мурзук г. Воробьева, бывший еще годовиком на выставке любителей в 1878 г. и получивший на ней серебряную медаль – здесь-же награжденный только бронзовой. Это очень хороший экземпляр, который служил бы на всякой выставке отличным представителем своей породы. В нем все безукоризненно и только самый требовательный знаток нашел-бы, что в нем единственное, что могло-бы быть лучше – это перо. Действительно перо чуть-чуть толстовато. К сожалению, Мурзук был выставлен даже более чем в беспорядке; но думаю, что это нисколько не уменьшает его высокопородности.
М. Н. Богданова Карпушка хорошо сложенная собака, одетая тоже весьма недурно, но с сыроватою головою и нехорошим пером. Что же касается до остальных черных сеттеров (числом кажется 2-х), то они ниже всякой критики.
Отдел собственно легавых тоже не может похвастаться экземплярами. Первым номером по всей справедливости (вопреки экспертизе) следует поставить собаку того-же г. Кудрявцева, – куцую легавую Альму, бывшую Смольянинова и получившую малую серебряную медаль на одной из очередных выставок Московского Императорского Общества Охоты. Это кажется единственная в Петербурге представительница породы braque bourbonnais courte-queue. Настоящих pur sang этой породы мне видеть не случалось, но если судить по рисунку courte queue в книге H. de la Blanchére 13), то собака эта мало похожа на приложенный в вышеупоминутой книге рисунок, а именно у неё слишком длинно и узко рыло, голова тоже уже. Альма превосходно сложена, на правильных ногах, с отличными глазами и низко посаженным длинном ухом. Масти она крапчатой в больших кофейных отметинах. Альма получила вполне справедливо серебряную медаль.
Вторым легавым был псевдо-маркловский кобель Стоп, принадлежащий г. Бенкендорф. Стоп – серо-крапчатый с кофейными отметинами и подпалами, большого роста, хорошо сложенный кобель, с большою сыроватою головой с небольшим переломом, хорошими глазами, длинным низко посаженным ухом, но с нехорошими ногами и таким-же прутом, который на конце загибается крючком. Я не видел старинных маркловок 14), но если сравнить Стопа с портретом Оскара, г. Усачева 15), то сходства никакого нет, а потому и признать его маркловским было нельзя, следовательно и медаль, да к тому еще и золотая, была получена им не за породу, а за что-нибудь другое, что, для меня по крайней мере, неизвестно. По моему, несмотря на многие недостатки, Трезорка г. Сарачева гораздо более, подходил к типу маркловских собак, а однако московские охотники не признали его типичной маркловкой и не дали ему золотой медали. Стоп красивая, но беспородная собака и присудив ей такую высокую награду гг. эксперты сделали такой-же промах, как и на выставке Любителей, на которой такая-же псевдо-маркловка «Диана» г. Голубцова получила золотую медаль, как типичная маркловка, тогда как это была собака совершенно беспородная, но очень красивая. Это новый способ экспертизы!
Вторым маркловцем был Трезор г-жи Волковой. Трезор – кофейно-крапчатый с подпалинами, грубый кобель, с головой Французской легавой, но с короткими для этой породы ушами и притом не в трубку, а лопухом; грудь у него непомерно, даже безобразно широка, передние ноги кривые, но прут лучше, чем у Стопа. Кобель этот ничего не получил и охотника купить его за 350 р. тоже не оказалось. Не унимаются российские охотники и все видят во всякой крапчатой с подпалами легавой настоящую маркловку, – подумаешь какое постоянство!
Сука г. Валавенского очень хорошо сложенная собака крапчатой масти, с отличным прутом, но с нехорошей головой и какими-то необыкновенно оттопыренными ушами и нехорошими глазами. Она получила бронзовую медаль. Из прочих легавых разных мастей сноснее других были: серо-крапчатая легавая г. Чижевского и желто-крапчатая г. Горбунова.
Пойнтеров, именно желто-пегих, было выставлено вполовину меньше, чем гордонов, именно только 8.
Его Императорское Высочество Великий Князь Николай Николаевич Младший выставил трех собак: двух кобелей и одну суку. Стоп Великого Князя среднее между тяжелым и легким пойнтером, как говорили на выставке, – родной брат Спорта, но мне верится этому с трудом, так как Стоп очень плохой пойнтер. Это растянутый кобель с большой и сырой мордой, с отвислыми как у немецкой легавой нижними веками, мясистым прутом и скверными передними ногами; к тому же и выставлен он был в большом беспорядке. Следующие два, Никак и Дюнни, изображают из себя небольших собачек на низких и тонких ногах, острорылых, с недовольно высоко посаженными ушами, но с хорошими глазами (Откуда идут эти собаки служитель Великого Князя объяснить мне не мог. Обе эти собаки гораздо суше Стопа. Одна из них (а может быть и обе) получила серебряную медаль. Я потому говорю так неопределенно, что собаки были обе в одном стойле, а ярлык с надписью о награде был один. Диана г. Ивановского, вывезенная, как значилось на доске, из Англии, очень похожа на 2-х предыдущих, но еще миниатюрнее. Собака эта сложена хорошо, но передние ноги тонковаты, голова острорыла; прут хотя правильный, но набегу держит его серпом. Это ладная и красивенькая собачка, именно собачка, и по всем вероятиям за второе качество и получила золотую медаль. Мне она напомнила бывшую на выставке Любителей в 1878 г. сучку г. Костромитинова – Аю, но та, несмотря на свои недостатки, была несравненно породистее Дианки. Г. Каретникова Мэри – белая с темно-рыжими ушами сука, хорошо сложена, отличного роста и с отличным-же прутом, но тонкорыла, темноглаза и чутье должно быть светлее, а у неё даже черные пятнупики есть. Сука эта получила золотую медаль. Выставлена была Мэри в самом щегольском виде, вымытая, вычесанная и выхоленная. Какой-то остряк говорил на выставке, что ради этого ей и выдали золотую медаль. Том г. Галлера хорошего роста, но сильно растянутый кобель, с нехорошей головой и такими-же глазами, но богатырски сложен. Том ничего не получил. Семимесячная желто-пегая сучка Далли барона Штромберга, происходящая от собак г. Ланского (от Юно и Спорта) превосходный щенок, обещающий сделаться не менее превосходной собакой. Она теперь уже так безукоризненно сложена, что за пояс заткнула всех остальных соперниц. Хотя большинство охотников на выставке находили в ней разные недостатки, но этим только доказали какое смутное понятие имеет большинство из них о пойнтерах. Можно пари держать, что другой такой собаки в Петербурге нет. Каюсь, грешный человек, позавидовал я барону Штромбергу. Досадно будет если от этой суки не удастся получить щенков? Одно жаль, что Далли вряд-ли может работать у нас на севере, ибо одета она очень нежной и редкой псовиной и к тому-же еще щенок этот зимней выкормки, а известно что выросшие в комнатах щенки очень чувствительны к холоду и к переменам температуры. Впрочем владелец её охотится на юге, ну, а там дело другое. Князя Урусова белая с желтыми крапинами сука Бианка – такой-же микроскопический пойнтер как Диана г. Ивановского. Бианка хорошо сложена, с правильным, но грубоватым прутом, с довольно длинной мордой и притом острорыла. Сучка эта получила серебряную медаль.Покончив с желто-пегими, перейду к кофейным и кофейно-пегим.Представителем первых был Фенис кн. Урусова. Фенис хорошего роста кобель, недурно сложен, с порядочной головой, но с плохим прутом. Не знаю почему ему ничего не присудили. Кофейно-пегий тоже был один, именно Рапп г. Хойера, бывший барона Фредерикса. Рапп оказался старым знакомцем моим по выставке Любителей в 1878 г. и к сожалению этот кобель и на этой выставке точно также был обижен, так как присуждение ему серебряной медали, когда, какой-нибудь Дианке дают золотую, – нельзя счесть за награду. На прошлой выставке гг. эксперты не сочли возможным выдать ему медали и заменили медаль похвальным отзывом, потому что он выписной из Англии, хотя в то же время не стеснились выдать серебряную медаль тоже выписанному из Англии (по крайней мере если судить по вывеске) ретриверу Альфу г. Прево. Впрочем г. Прево ведь был членом общества и в тоже время экспертом! Похвальный отзыв на всяких выставках еще низшая награда и каким образом могли медаль заменить им – не понимаю. Я понял бы если-б вместо медали выдали-бы один диплом на нее – это было бы вполне законно.
У Раппа все превосходно: голова, глаз, ухо, колодка, ноги, прут и несмотря на свои 11 лет он еще так свеж и энергичен, что надо удивляться! Очень-бы желательно было бы знать чем руководствовались гг. эксперты присуждая этой собаке серебряную медаль. Ведь Раппа и сравнивать даже обидно со всякими Бианками и Дианками. Разве поставили ему на вид небольшой рост, но Рапп далеко не мал и куда выше упомянутых сучек. Правда Рапп выставлен был в очень плохом теле и не в порядке, но это не относится до породистости и правильности собаки. К сожалению, от этого превосходного производителя ни бывший, ни настоящий владелец не отвели породы. Впрочем г. Хойер показал нам щенка сучку, Красотку, происходящую от Раппа и его Французской легавой; но щенок этот сущая дрянь, ибо вышел не в отца, а в мать. Мать-же, как потом оказалось, настоящая подворотница и разве имеет одну миллионную крови Французский легавой. Образчик как русские гг. охотники поддерживают породы.
Из черных пойнтеров—лучшим был Грауз . Это очень сухой и хорошо сложенный пойнтер, с недурной головой, хорошим ухом, но немного низкопосаженным и прут мог быть лучше. Хотя Грауз и черной масти, но по типу это скорей желто-пегий пойнтер, ибо он нисколько не похож на старинных черных пойнтеров, представителей которых на выставке не было. Грауз вполне заслужил свою серебряную медаль!
В числе разных других собак был выставлен легавый брусбарт (грифон) г. Дурасовым. Представьте себе небольшого роста, но растянутого кобеля, на коротких ногах, с небольшой головой, но с высоким лбом, с тонким рылом и закрюковатым хвостом с небольшим подвесом. Шерсть на нем не клокастая, а какая то гофрированная, а на морде редка и очень коротка. Масть белая с кофейным. Я полагаю, что это просто овчарка, да и притом еще и неважная. Откуда идет эта собака – не знаю, но не думаю, чтобы я ошибался в своем предположении.
В России я не видал легавых брусбартов, так как русские охотники еще в сороковых годах бросили держать эту породу собак, но в Финляндии мне пришлось видеть двух грифонов вывезенных из Франции, – так это были совсем другие собаки. Рост у них был очень большой, собаки были короткие на высоких ногах, с большой головой с небольшим переломом и большим глазом. Сухие и сильные собаки, с коротким, толстым, но правильным хвостом, масть коричневая, псовина клокастая и густая, а не в каких то кудерьках, на груди целая бородища. Не знаю почему г. Романов называет в своем словаре, со слов Стоненжа, эту породу собак – русскими сеттерами. Легавый брусбарт или грифон есть чисто Французская собака, не составляющая вовсе редкости в провинциях Франции. Даже в самом Париже есть охотник любитель этой породы, именно маркиз де-Шервилль, у которого есть несколько очень хороших экземпляров. У меня есть портреты двух его грифонов – так ведь собаке г. Дурасова так- же далеко до них, как небу до земли. И этой-то собаке присудили золотую медаль!
Покончив с описанием собак, перейду к экспертизе.
Экспоненты с первого дня выставки сильно интересовались тем кто будет ценителями их собак и каким образом будет вестись экспертиза, т. е. по балловому ли способу или по способу сравнения, другими словами на глазок». Так как Фамилии гг. членов комиссии не были известны большинству экспонентов, то, понятно, и доверия к неизвестным ценителям не могло быть. Вследствие этого экспоненты решили подать в коммиссию заявление о непременном своем желании, чтобы в число экспертов им было-бы разрешено выбрать из своей среды несколько лиц, прося комиссию довести это их желание до сведения Августейшего Председателя. Не успели еще все экспоненты подписать это заявление как появился на выставке аншлаг, никем конечно не подписанный, в котором просят гг. экспонентов избрать из своей среды экспертов, по одному на каждую группу собак, которых, т. е. групп, а не собак, было по делению комиссии девять. Срок выбора кончался на другой день в 12 ч., а аншлаг появился в 4 ч. дня. Ясно, что в такой короткий срок, да еще при отсутствии большинства владельцев, выборы не могли быть правильны. В конце концов однако экспоненты выбрали экспертов и они во вторник приступили к экспертизе. Какими правилами и определениями пород руководствовались эксперты – не знаю, но думаю что никакими. В конце концов гг. эксперты от экспонентов наградили все своих собак золотыми медалями и но всем вероятиям остались этим очень довольны. Что я говорю правду – могут подтвердить все экспоненты. Один, впрочем, эксперт по гончим, именно г. Дюперрон, ничего не получил, но ведь действительно это было-бы уж очень позорно, так как в смысле породности – его гончие изображали какую-то мешанину. Наконец, чтобы не обвинили меня в голословности, я могу привести Фамилии всех экспертов, а равно клички их собак, получивших золотые медали. Экспертами были выбраны: г. Дюперрон по гончим; г. Бенкендорф по пойнтерам и его легавый с подпалами Стоп получил золотую медаль; г. Холодовский и Рейк по сеттерам – их собаки получили ту же награду; бар. Штромберг – по разнопородным; его Далли—ibid; г. Лихачев по бульдогам – тоже самое; кн. Кольцово Масальский (не знаю по каким), но его пудель Пташка – тоже; г. Кушелев по сторожевым – его сенбернар Киргиз – тоже; г. В. Лихачев не знаю по какой группе был выбран, но его борзые тоже получили золотые медали.
Насколько справедливо были награждены подружейные собаки – можно видеть из моего описания; в остальных-же породах я судья не компетентный, а потому о них не пишу ни слова.