Л.П. Сабанеев.
Начало и происхождение ружейной охоты в России.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ.
Начало и происхождение ружейной охоты в России. – Способы ружейных охот на волка. – Ружейная охота с гончими на волков. – Удобства и неудобства для нас этой охоты. – Общий её состав и правила.
Ружейная охота, как один из видов «спорта», существует в России весьма недавно, вряд ли даже более столетия. До того времени, по крайней мере, о ней ничего не упоминается. Первоначально она имела чисто промысловый характер, т. е. была исключительным достоянием крестьян, дворовых людей, мещан и, быть может, мелкого приказного люда. Не даром говорилось тогда: охота соколиная – царская, псовая – барская, ружейная – егерьская или псарская. Действительно, до начала царствования Екатерины Великой, на птиц охотились преимущественно с соколами и ястребами, на зверей с собаками-борзыми, травильными, гончими. Уж и позднее, когда соколиная охота почти уничтожилась, барство все еще долго, почти до сороковых годов, считало для себя унизительным название егеря, и посылало на охоту за пернатой дичью псарей или особых охотников, долженствовавших поставлять дичь к помещичьему столу. Но изменились времена – иными стали и нравы: в настоящее время ружейная охота стоит уже в «общественном мнении» выше псовой, вероятно за то, что носит на себе характер демократический. Впрочем, это в среде городского сословия. Крестьяне же и до сих пор презрительно относятся к «стрельцам». Сами же охотники стали отдавать ей предпочтение – одни поневоле, следуя поговорке «по одёжке протягивай ножки», другие – потому, что псовая охота не соответствует их характеру и поклонностям, наконец – третьи, живя безвыездно в городах и пригородных дачах, не имеют даже и понятия о псовой охоте, да она им и действительно недоступна.
Что ружейная охота перешла к нам из Польши и остз. губерний – это едва ли может подлежать сомнению. Она появилась у нас вместе с легавыми собаками, chiens couchants, т. е. собаками, ложившимся перед дичью (отчего и произошло их название легавая – от слова лежать, а не лягавая), а самые старинные породы легавых – назывались польскими (происходили от французских épagneuls) брусбартами, что указывает на их ближайшее происхождение. Французские, немецкие легавые и их домеси появились, надо полагать, еще позднее, уже после 12-го года. С появлением этих собак, стала развиваться у нас ружейная охота, преимущественно между городскими жителями.
А в сороковых годах, изобретение пистонов, значительно облегчив стрельбу в летящую птицу и бегущего зверя, сразу настолько увеличило контингент ружейных охотников, что псовая охота окончательно отошла на задний план.
Как ружейная охота на птиц, так равно и все известные у нас чисто охотничьи способы ружейной охоты на волков тоже перешли к нам из остзейских губерний и Польши. Немцы и поляки были в этом деле самыми главными учителями нашими. Прежде всего, как кажется, сделалась известна у нас обыкновенная облава на волков; она, быть может, возникла и самостоятельно, но не в том виде, в каком она производится теперь: прежде главную роль в ней играли не стрелки, а тенета; настоящий правильный способ облавы ведет свое начало из остзейских губернии. Ружейную же охоту с гончими, затем так называемую зимнюю облаву по «псковскому» способу, и наконец, «охоту с поросенком», мы несомненно заимствовали из Литвы и Польши и, притом, за исключением последней охоты, в сравнительно недавнее время.
Если к поименованным выше видам охоты на волков мы прибавим уже почти промысловую охоту на падали из засады, то этим будут исчерпаны все наличные средства ружейных охотников к истреблению хищника. Какие из этих средств оказываются всего пригоднее для последней цели – это вопрос довольно спорный, а потому мы не решаемся классифицировать их по степени добычливости. Точно также трудно решить беспристрастно, какой из них доставляет наиболее удовольствия и может назваться наиболее охотничьим. Такой взгляд не может не быть более или менее личным и, следовательно, не может быть и безусловно верным. А потому мы не будем рассматривать их с этой точки зрения и разделим их просто по временам года. Так как настоящей весенней и настоящем летней ружейной охоты на волков собственно не бывает, то все известные виды охот могут быть разделены па осенние и зимние; первые иногда производятся и в конце лета, вторые – в начале весны, но это не нарушает правильности деления.
К осенним охотам принадлежат только два вида: ружейная охота с гончими и осенняя облава. К зимним – зимняя облава, охота но псковскому способу, охота с поросенком и, наконец, на падали.
Охота с гончими составляет прямой переход от псовой охоты к ружейной, образует как бы звено, связывающее ружейников с борзятниками и с парфорсными охотниками. В некоторых случаях бывает даже трудно решить, где кончается один вид охоты и начинается другой, потому что в конце лета молодые волки «сганиваются» и подружейными, «пешими» гончими, т. е. преследующими зверя относительно тише гончих, употребляемых в комплектной псовой охоте, тем более в парфорсной. Ружейные охотники с гончими поэтому справедливо могут быть названы «полупсовыми».Строго говоря, ружейная охота с гончими, при соблюдении всех её условий, с охотничьей точки зрения не может не стать во главе всех прочих видов охот на зверей с ружьем. Кто станет оспаривать ту всем известную аксиому, что собака душа всякой охоты и, что без этого верного сподвижника, охота, как спорт, почти теряет свою прелесть, иногда даже свой смысл и значение. Никакие загонщики, будут ли то два-три выписных псковича, или десятки, даже сотни «обывателей» – не могут доставить такого удовольствия, как хорошо слаженная стая гончих. Это не подлежит никакому сомнению, и редкий ружейник не сознается в справедливости такого мнения, хотя бы только внутренно. Вопрос о добычливости той или другой охоты, конечно, вопрос спорный, но на это можно только сказать, что «всякое дело мастера боится», и все хорошо на своем месте и во время. Псковичи осенью ничего не поделают, а если мы будем проводить параллель между гончими и обыкновенным осенним загоном, то на стороне гончих окажется то важное преимущество, что они могут почуять и выследить каждого затаившегося прибылого волка.В виду этих важных преимуществ ружейной охоты с гончими, довольно странно, что она так мало распространена у нас, в чисто русских губерниях, и до сих пор употребляется почти только в Западной России, включая сюда прибалтийские губернии, Царство Польское, северо-западный и юго-западный край. Охота с гончими и ружьем принадлежит к числу старинных польских и литовских способов добывания зверя, начиная с оленя и кончая зайцем, и перешла туда еще в средние века из Франции, на что указывают и самые поводы польских гончих, всего более подходящих к французским. До сих пор, не смотря на высокий налог на гончих, она остается самой любимой охотой поляков; только они охотятся теперь с одним, двумя смычками, – преимущественно на коз и зайцев. В Литве эта охота пустила даже такие глубокие корни, что приняла уже промысловый характер, и там многие крестьяне стреляют зверей не иначе как из под одной или из под пары гончих. Но волк, попятно, не приходится под силу такому небольшому количеству собак, и ружейная охота с гончими собственно на волка уже вытесняется, как в Польше, так и вообще в западной части Империи, облавными способами, в которых, впрочем, нередко принимают участие и гончие.
У нас в России, ружейная охота с гончими сделалась известною, в средних губерниях, как кажется, в тридцатых годах. До того, времени, по крайней мере, в подмосковных губерниях, о ней не имели даже и понятия. Первые подружейные гончие были привезены сюда поляками-студентами, а ссыльные поляки познакомили с этим видом охоты и многие другие местности России. Впрочем, до последнего польского восстания у нас охотились с пешими гончими почти одни только городские охотники, исключительно на лису и зайца, с одним, много – двумя смычками; распространяться же стала эта охота уже с шестидесятых годов; тут появились у некоторых помещиков, а позднее у многих охотничьих обществ, небольшие стаи гончих (большею частью помеси польских с старинными русскими, т. е. костромскими гончими), с которыми иногда доводилось брать и волчьи выводки. До сих пор, однако, эти «полупсовые» охотники не оказывают никакого заметного влияния на уменьшение числа волков, и подружейная охота с гончими прививается у нас все таки относительно очень туго, что совершенно попятно и вполне объясняется условиями русской охоты. Завзятые любители звериной охоты и вместе люди со средствами предпочитают комплектную псовую охоту с гончими и борзыми или даже охоту в наездку с одними борзыми. Ружейники же, до последнего времени, вовсе не охотились за зверем, исключая медведя, и до сих пор звериная охота имеет немногих поклонников между истыми ружейными охотниками, которые посвящают ей только свои зимние досуги, довольствуются ею за неимением какой либо другой; охота же с гончими совпадает у нас с пролетом красной дичи: она возможна только осенью, зимой же, при наших глубоких снегах и жестоких морозах, она почти немыслима. Вот почему этот вид охоты, как ни грустно сознаться в том, может процветать только в западной и юго-западной России, где климат гораздо умереннее, снега мелки и где, к тому ate, настоящая псовая охота почти исчезла.
Между тем охота с гончими приносит не мало удовольствия и доставляет много пользы, уничтожая волков, почему и следовало бы обратить на нее внимание и ради неё пожертвовать несколькими десятками лишних дупелей и бекасов. Правда, что многие ружейники не в состоянии содержать доезжачего и от 3 до 5 смычков гончих, необходимых для успешной охоты на волков; за то многим это вполне доступно, а у нас до сих пор не только отдельные охотники, а даже и целые охотничьи общества, за весьма немногими исключениями, находят лишним содержать хотя бы небольшую стаю. На самом же деле, содержание стаи гончих не мешало бы сделать обязательным для обществ, потому что у нас, по многим причинам, подружейные гончие могут быть полезнее, удобоприменимее и даже дешевле обыкновенных облав, устраиваемых по черностопу. Начать с того, что крик загонщиков в облавах нельзя даже и сравнить с дружным гоном стаи. Затем охота с гончими, как и всякая другая охота с собаками, приводит к гораздо лучшим результатам; кроме того чаще можно встретить хорошего доезжачего (хотя и это очень редкое явление) и порядочных гончих, чем толкового распорядителя облавы и мало-мальски опытных загонщиков, необходимых для волчьей охоты; наконец, в конце лета и в начале осени, когда всего легче достигнуть цели, т. е. уничтожить весь выводок, бывает так, что загонщиков иногда не достанешь ни за какие деньги.
В общих чертах ружейная охота с гончими на волков производится точно также, как и у псовых охотников. Волчьи выводки обыкновенно заранее подвываются и накануне проверяются; затем доезжачий (большею частию верхом, иногда, впрочем, и пеший) „бросает“ стаю „на логова“ – и волки, заслышав гончих, выходят на охотников, расставленных, под прикрытием деревьев и кустарников, у опушки „острова“, в местах, где всего вернее ожидать вы хода зверя. Волки от пеших гончих обыкновенно выходят из лесу труском или даже шагом, что имеет большую важность для правильности выстрела (картечью). Как всегда, матерых волков следует ожидать в самых крепких местах, почему правильнее было бы предоставлять такие „лазы“ самым лучшим стрелкам, а не по жребию, как это почти всегда бывает. Само собою разумеется, что при охоте на волчий выводок, стрельба по птицам и зайцам никоим образом не допускается; точно также здесь не позволяется стрелкам перебегать с одного места на другое. Эти правила общие и для всех облавных способов ружейной охоты на волка. Стая не должна гнать в разнобой, как это многие не только терпят, но даже предпочитают при гоньбе зайцев и лисиц. Как бы пи были злобны и сильны собаки, они легко могут попасть в зубы старому волку, если гонят не стайно. Волки нередко стараются отвести собак от волчат и довольно долго водят за собой стаю; в таких случаях уже дело доезжачего направить ее па истинный путь; верно направленныя гончие живо разыскивают волченят, в особенности если те малы и затаились, и частенько даже сами кончают с ними, без помощи охотников, на долю которых достаются затем (или ранее) старые волки и переярки. Когда охота составлена удачно, т. е. когда собаки хорошие, стрелки искусны, доезжачий ловок, тогда легко можно истребить весь или почти весь выводок, неудача же охоты становится почти не возможной. А потому нет ничего удивительного в том, что в Польше и юго-западных губерниях многие охотники считают охоту с гончими самым верным и лучшим способом для истребления волчьих гнезд в конце лета и в начале осени.
Природа и Охота 1878. 8 стр. 61
Если вам нравится этот проект, то по возможности, поддержите финансово. И тогда сможете получить ссылку на книгу «THE IRISH RED SETTER» АВТОР RAYMOND O’DWYER на английском языке в подарок. Условия получения книги на странице “Поддержать блог”