К ревизии экстерьера английского пойнтера.
А.А. Рази.
Значение кинометрических измерений.
Литературная полемика. Мнение Рагозинского, Смирнова, Баснина. Возражения Менделеевой. Смешение признаков экстерьера. Обмеры длин и обмеры углов рычагов. Кинометрия как элемент познания рационального стандарта.
Эта краткая и немного раздражительная критика едва-ли поразила рациональную идею Готта.
Ссылки на историческую давность обмеров – не убедительны, ибо новое в статье Готта – измерения не абсолютного характера, которые ни для кого не были Америкой, – а только относительные, т. е. как разте, которые предлагает н Сабанеев в своем труде, составлявшемся преимущественно по иностранным источникам. – Если бы даже это было и повторением пройденного, но в новой интерпретации, – то полезность статьи уже нельзя отрицать. Невозможно требовать от каждого автора, чтобы он был Колумбом, которые рождаются даже не каждое столетие. «Повторять пройденное» часто весьма важно и необходимо, для чего достаточно вспомнить, что средне-вековое учение алхимиков о превращении элементов, считавшееся в науке полным абсурдом, воскресло вновь на заре XX века и нашло свое выражение в трудах таких корифеев физики, как Содди, Рамсэй и др. Вообще отрицать значение кинометрии – значит не считаться со статистикой, – наукой, построенной исключительно на цифровом методе или антропологией, основывающей свои выводы часто исключительно на антропометрических измерениях и, наконец, – гиппологией, в коей измерительный метод нашел наиболее полное применение, особенно, в трудах Губо и Баррье, коим не раз пользовалась М. Д. Менделеева.
Отбрасывая Америку, средние века и прочее, что не имеет прямого отношения к теме статьи, необходимо остановиться на утверждении, что некоторое значение могут иметь «измерения углов рычагов, а не длин». Лично мне кажется, что такое утверждение – не верно: один метод не должен исключать другого, а дополнять его, ибо каждый из них имеет право на существование, в связи с некоторыми особенными целями. Эти два метода – параллельны или, вернее, они стороны одного угла, соединяющегося в своей вершине. Значение измерений длин было указано выше, что же касается измерения углов, то прежде всего необходимо отметить, что последние дадут наиболее верную картину только тех частей экстерьера, которые имеют прямое отношение к ходу собаки, ее резвости, характеру аллюра и, отчасти, нестомчивости. Следовательно параллелизм этих двух методов – необходим. Кстати сказать, как справедливо указывает Н. Смирнов, такого измерительного прибора (для обмера углов) пока не существует, да если бы он и был изобретен, то обмеры собак таким аппаратом сопровождались бы особыми, едва ли преодолимыми трудностями. Дело в том, что собаки в спокойном состоянии, под влиянием настроения или иных психических причин, не всегда держат плечо или другие рычаги при своем нормальном угле, а потому и обмеры таких рычагов могли бы дать случайные н не характерные цифры. Наиболее правильным методом с моей точки зрения для точного определения углов рычагов – это рентгеновский снимок, причем не один, а несколько, дабы сравнением их выяснить с наибольшей вероятностью средний нормальный угол, так как но одному только снимку едва ли можно наиболее верно и точно выяснить размер угла.
С другой стороны, если технические трудности пока не дают возможности производить обмеры углов рычагов, а рентгеновские снимки весьма дорогая вещь, которая не позволяет в каждом конкретном случае прибегать к этому методу, то Н. Смирнов справедливо указывает, что „вполне возможно подобрать и такие характерные измерения, соотношения которых выражали бы и способность животного к продолжительной работе: известно, что наклонные части конечностей (лопатка, плечо, бедро и голень) относительно длиннее у животных с быстрым ходом, короче у животных умеренного хода; выразить особенности склада собаки с этой точки зрения можно поэтому так: отношением суммы длин всех членов данной конечности, например передней, к длинно одного из членов (наприм., плечевой кости)… Словом без предвзятого мнения, но при достаточном внимании найти характерные отношения линейных измерений, выражающих склад данной собаки – совсем не так трудно… Научная практика показывает, что всякое постоянное, видимое на глазах отличие в сложении животного, при достаточном старании и способности исследователя, может быть хорошо и даже резко выражено в таких процентных отношениях».
Таким образом рекомендуемые Н. Смирновым приемы измерений без обмера углов рычагов могут дать и те соотношения, которые характеризуют ход собаки, ее аллюр и, отчасти, нестомчивость, именно отчасти, потому что нестомчнвость имеет весьма малую связь с анатомией.
М. Д. Менделеева, вновь возвращаясь к вопросу о значении кинометрических измерении, несмотря на весьма убедительные соображения Рагозинского, Смирного, Баснина и др., все же настаивает, что этот метод „одинаково бесполезен как для новичка, так и для специалиста: жалок был бы тот знаток, говорит Менделеева, который, лишь опираясь на измерения, умел бы постигать истинную ценность каждого отдельного индивидуума, со всеми его достоинствами и недостатками. Цифровые данные едва ли могут иметь другое значение кроме статистического или исторического”.
Одним словом М. Менделеева желает во что бы то ни стало доказать, что креститься надо двумя перстами, а не тремя, и слово Иисус писать через одно, а не два и.
Защищая кинометрию, как подсобный метод познания рационального стандарта, я не считаю себя еретиком, а, наоборот, думаю, что если обмеры до последнего времени и не производились на практике, то только под влиянием технических затруднений и некоторой предубежденности наших авторитетов, которые, подобно Аввакуму, готовы скорее сжечь себя на костре, чем изменить той старине, которую давно бы следовало сдать в архив.
Во мне отнюдь не вызывает жалости тот судья, который, не полагаясь самонадеянно только на свой опыт, проверит наметанный глаз такой кинометрической анкетой. Беда наша в том, что все судьи почему то считают себя какой то кастой египетских жрецов, получающих кинологическую премудрость свыше, как некий небесный дар.
Когда опыт шествует рядом с наукою, когда теория проверяется практикой, а практика контролируется теорией, – то результаты такого альянса будут достаточно убедительны и авторитетны.
Необходимо признать, что кинология – наука, пусть ограниченного влияния и значения, – но все же наука. Раз это так, то каким образом молодой аудитории в каком-нибудь институте охотоведения, о коем уже давно мечтает Москва, возможно изложить начала позитивного, а не метафизического экстерьера, без кинометрического метода. Зачитать слушателям классический стандарт Пойнтер-Клуба Англии, даже сопроводив его соответствующей интерпретацией – значит внести полный сумбур в головы неофитов, с некоторым трепетом переступающих пороги таинственного храма кинологии. Юные зубы не разгрызут такого гранита, если наши знатоки собак, подобно Надеждину, признавались чистосердечно, что они окончательно запутались, или подобно Ширинскому-Шихматову, безнадежно махнувшему рукой и решившему, что писаный стандарт-утопия в жанре Уэльса, что произвол судьбы не устраним или, наконец, подобно Денисову, который простодушно уверяет читателя, что судейские трюки перевернули „вверх дном” и стандарт и его представления о сложке собаки.
Другое дело, если, по изложении слушателям элементарных начал киноанатомии и физиологии, вы дадите им представление о нормальной сложке собаки предварительно в графиках по канонам, предложенным Ширинским-Шихматовым. Слушатели будут уже видеть математическое выражение объективных соотношений, а произведя обмеры и осмотрев наиболее типичные экземпляры собак, они будут иметь более или менее правильно-объективное представления.
Все-же, несмотря на все соображения, говорящие в пользу кинометрического метода, патриархи нашей кинологии отрицают пользу его.
Старая гвардия умирает, но не сдается.