Петр Михайлович Мачеварианов
Вместо тот чтобы унывать от совершенно потерянной надежды на успех, не лучше бы ли было взяться за ум и пристально, настойчиво заняться выводом такой породы собак, которая удовлетворяла бы вполне всем охотничьим требованиям. «Попытка не пытка» говорит пословица; а что это вещь не невозможная (как утверждают в противном все рутинисты) – доказательством тому может служить зверь – борзой волкодав, принадлежавший бригадиру князю Гавриилу Федоровичу Барятинскому, 1785 года (Смотр. «Журнал Конезаводства и 0хоты» 1842 г. Февраль, стран. 63; статья: «3верь— борзой волкодав».).
В течении моего слишком сорокалетнего охотничьего поприща, мне случилось видеть трех борзых волкодавов: один из них был псовый (собака Тамбовских), а два – чистопсовые (от Анатольской куцой суки и от псового кобеля – моих собак). Все эти три кобеля (первый в одиночку, а последние вдвоем) догоняли в угон и клали старого голодного волка. Свидетели этих подвигов и теперь ещё живы в Аткарскомъ уезде, Саратовской губернии.
Вы не услышите ни одного рассказа от саратовских охотников о резвости собаки и о травле русака; а все, без исключения, толкуют лишь о злобе собак и травле волков. Там собака, как бы она красива и резва ни была, если не берет красного зверя, пренебрегается и, даже, сбывается (продается). Не смею утвердить, но я тоже слышал и о некоторых пензенских и тамбовских охотниках. Зато в Саратовской губернии вы не встретите ни одной кровной и красивой местной (т.е. там родившейся) борзой собаки. Если вы увидите у саратовского охотника чистую, статную борзую собаку, род или вид которой можно определить – будьте уверены, что она привезена из другой какой-нибудь губернии. Но грубых, богатырских, прилобистых собак-мешанок найдете много (написано в 1862 году).
Приватными или случайными охотниками называются те свободные рыцари, обеспеченное состояние которых дозволяет ничего не делать; а тому они никогда не отказываются участвовать во всех parties de plaisir . У них, на всякий случай, есть своры две-три борзых; но только они выезжают в поле не по страсти к охоте, а ради моциона и возбуждения аппетита. К полудню или к часу они делаются необыкновенно зорки; но только не в предвидении зверя и не в подозрении русака, а – видят издалека, где: вьется дымок, и какой-нибудь Сеничка, на заранее назначенном месте, готовить великолепный фриттик, состоящий из дюжины сортов тартинок разных гастрономических наименований, форшмаков и паштетов. Вот у этого-то огня начинаются горячие споры; но, само собою разумеется не об охоте, а о том – где и когда употребляется анчоусовое масло; из чего лучше сальми: из рябчика или из куропатки; – после одного стакана или после трех – Сlos-Vоugeot действует на нервы и проч. т. п.
Нынешние егоспода – столичные охотники переименовали охоту в «спорт», а себя в «спортсмены». Почти они разделились на два разряда: на гончатников и на «истых борзятников». Первые – люди богатые; нарядясь вареными раками – по английски, охотятся с одними гончими, носясь по лесам. Это те отчаянные англоманы-лисогоны, у которых, после ужасающего приема джина (а иногда и национальной) «жизнь – копейка, а голова—наживное дело». Другие ездят с Одними борзыми; не имея никакого понятия о езде с гончими, восстают против нее, утверждая, что «нет удовольствия травить мученого зайца», о красном же они не смеют и помышлять, довольствуясь «цыпластыми беляками и матерыми русаками», которых однако ие собаки но ловят, а лишь «носят на щипцах», по той уважительной причине, что «первые увертливы, а последние – ужасно резвы” (!!1) 1). И они этим не огорчаются ни мало; потому что по их понятиям «поимчивость сродна тупости». Охотиться же по-русски – с гончими и борзыми – нужно много знания, опыта, сметки, деятельности, как дома, так и в поле. Вот этого-то «спортсменам» и недостает. Травить одних только зайцев все равно, что, играя на каком-нибудь инструменте, постоянно разыгрывать одни экзерциции и танцевальные пьесы, не касаясь до серьёзной музыки.
Примечание. Должно заметить, что, для отличия от приватных охотников и «спортсменов», истинных и полевых охотников называют настоящими или дельными охотками.
Если б пишущие господа «спортсмены» увидели хоть один раз, как все настоящие охотники помирают со смеху, читая наивные их рассказы о лихости матерых русаков и о «ципластости» беляков, доказывающие совершенную тупость их собак, – тогда бы у них отпала охота писать. Что особенно возбуждает неудержимый смех – Это то, что они о самых пустых вещах рассказывают каким-то менторским тоном, с примесью иронии, что –«вы, де, глушь, ничего не смыслите; а мы – вот каковы!” Но об этих господах мы потолкуем после поподробнее.
Какой-то писатель сказал, «одиночество в толпе страшнее одиночества в пустыне». Я это испытывал на себе в течении десяти лет, и особенно страдал каждую весну и каждую осень. Весну – потому, что мне не с кем было делится кровными и породистыми псовыми щенками; а забрасывание я считал и считаю преступлением. Осенью же, по разным обстоятельствам от меня независящим, я не мог съезжаться с прежними товарищами – дельными охотниками; а потому вынужден быль охотиться с соседями – добрыми приятелями, но охотниками приватными и с мелкотравчатыми. Несмотря на то, что я обтравливал всех с ушей – торжественно и бесспорно, -только в некоторых мелкотравчатых заметно было чувство охотничьего восторга, при виде красивых и резвых собак (известным многим охотникам); а прочие…—напоминали петуха с жемчужным зерном, в басне дедушки Крылова. Кроме того, эти господа решались восставать на то, что я все делаю не так, как они. Зачем везде ввожу методу и привожу все в систему; к чему из охоты делаю науку. Нападали на мое воспитание щенков, выкормку которых я разделяю на периоды, смотря по их возрасту. Трунили целым хором над тем, что я собак берегу и холю: почему не езжу по ножам; – зачем в дождливое время не забиваюсь в топь, а предпочитаю степные и луговые места. В разговорах о сбережении породы собак, утверждали, что «строгая сортировка производителей ни к чему не ведет», что «от резвых собак, каких бы статей ни были, всегда родятся резвые, а от тупых – тупые; знание же и разбор статей – пуф! Пустая фантазия!»
Сначала все это огорчало меня крепко и волновало мою желчь от головы до пяток; потом, уж не знаю, от нервного ли расстройства (чему однако я, как охотник, закаленный всеми непогодами и старый служака – никогда подвержен не был) или от чего другого, – на меня напала такая грусть, как будто я осиротел в здешнем мире. Я скорбел душой, видя как пропадает наша дивная, молодецкая порода псовых собак-богатырей и разводят бритых английских поддергаев — звонарей. Эти голыши, несмотря на все свои полевые достоинства. при малейшем ненастье и скверном ветре (особливо стоя под островом) стучать зубами, как кастаньетами и щетинятся, как дикобразы.
Мне, как человеку небогатому и притом семейному, тяжело было одному поддерживать породы трегубовских, салтыковских, плещеевских и павловских псовых собак; а разделять пометы кровных, породистых щенков было не с кем. К тому же в импровизованных съездах товарищи, почти каждый раз, дарили меня чумой и являлась она раз пять эпидемией.
Каких дивных собак передарил я родным, друзьям и приятелям, в надежде – авось порода уцелеет и удержится в чьих-нибудь руках; но…. не тут было! Все эти полевые наездники, в каких-нибудь пять – шесть лет, запытав на смерть старых псов, выводили таких уродов, в которых не оказывалось ни малейших признаков прежней крови. В прочем, эти господа руководствовались одной рутиной: о знаменитом Беквелле и его опытах, опубликованных им в «Domestical encyclopedia» они и не слыхивали; с произведениями же известных натуралиств, сюобливо новейших, как, наприм., Чарльза Ляйеля Дарвина и других они столько же знакомы, сколько с магией ансдорской волшебницы.
Видя что все убеждения и фактические доказательства на моих полевых товарищей не действуют, я написал, в 1845 году «Записки псового охотника симбирской губернии», в надежде, что если известные псовые охотники найдут их дельными и отзовутся о них в каком-нибудь журнале благосклонно, тогда, мои противники, увидев свои ошибки, будут внимательны к моим охотничьим советам: сберегут псовых собак и станут ими дорожить. В этом заключалась моя цель и вся авторская слава. Но…. через три года я бросил свои записки в сундук, кб старым, не читающимся романам дедовской библиотеки, и дал слово не только ничего не писать о псовой охоте, но даже не говорить с нынешними охотниками о собаках. Первой причиной было молчание наших отличных охотников: Мемнона Валунина, Осбалдестона (псевдонимы), Гр. А. Т. и других, помещавших свои статьи в «Журнале Конезаводства и Охоты» в 1842 г., и потом, вдруг, смолкнувших. От того возродилось во мне сомнение: «остались-ли и есть-ли где-нибудь истинные псовые охотники у нас в России”? А вышедшие книги о псовой охоте и многие журнальные о ней статьи были такими фактами, которые доказали и подтвердили справедливость моего сомнения; потому что между борзописцами не замешался и не отозвался ни один истинный псовый охотник. Это заставило меня остановиться. Ну, что, думаю себе: выпущу я в свет свои записки, в которых если и найдется что-нибудь дельное, да кому же они нужны! А как вдруг, вместо ожидаемого спасибо, на меня накинется целое ополчение «спортсменов»: кто меня поддержит? «Один в поле не воин”. Признала же вся Москва Чацкаго сумасшедшим. Уж лучше молчать.
Но вот, в 1859 году, в журнале «Русское слово” (в книжках за март и апрель) помещены были две статьи ревельского барона (разумеется псевдонима): 1) «Несколько замечаний об охоте вообще» 2) «Несколько замечаний об охоте в России». Не отозваться на них было преступлением; потому, что эти статьи выказали не писачку фразера, который исчерпал всю премудрость из «Sporting magazine», но истинного охотника. А мне только это и было нужно; т. е. нужна была поддержка умного, толкового и знающего человека; поэтому я и решился писать. Пусть эта статья будет предисловием к моим запискам.
Предыдущая часть Окончание статьи
ЖУРН. ОХОТЫ КН. 1, 1875 Г.
Если вам нравится этот проект, то по возможности, поддержите финансово. И тогда сможете получить ссылку на книгу «THE IRISH RED SETTER» АВТОР RAYMOND O’DWYER на английском языке в подарок. Условия получения книги на странице “Поддержать блог”