Очерки ружейной охоты в юго-западном крае. (часть IV) С. Ф. Д — ВИЧЪ.
Гаршнеп — дичь высоко ценимая многими спортсменами. А за что, за какие достоинства? Бог весть. Дело в том, что относительная ценность дичи с охотничьей точки зрения, определяется двумя условиями: меновой или рыночной стоимостью дичи плюс трудности с какими сопряжено ее добывание. Другими словами: чем вкуснее и крупнее птица и чем труднее охота на нее, тем выше она ценится охотниками. Таково общее правило. Между тем рыночная ценность гаршнепа ничтожна. Что же касается трудности добывания, то об ней не может быть и речи: гаршнепа трудно стрелять разве только во время ветряной погоды; в хорошую же погоду стрелять его очень легко. И так остается предположить, что охотники уважают гаршнепа за его принадлежность к аристократическому семейству бекасов. Я не люблю охоты на гаршнепа, но тем не менее таинственный образ жизни этой птички чрезвычайно меня интересует.
Гаршнеп прилетает к нам около 20 марта, иногда в большом, иногда в малом числе, держится в продолжении месяца или немного больше, и затем исчезает. Четыре месяца пребывает он в безвестной отлучки и вновь появляется не раньше первых чисел сентября. Где он гуляет это время, — на этот вопрос я не нашел удовлетворительного ответа даже в охотничьей литературе, если не считать некоторых гипотез. С своей стороны замечу, что один из таких гипотетических ответов, — будто гаршнепы на то никуда не улетают, а выводят птенцов в непроходимых камышах и болотах, — относительно юго-западного края положительно не верен; не подлежит никакому сомнению, что гаршнепы в летнее время у нас не встречаются и не выводятся. Одиночное появление гаршнепов имеет место в первых числах сентября; в продолжении месяца они все прибывают и населяют довольно густо небольшие грязные болотца, – их любимое местопребывание. Впрочем по численности они всегда уступать бекасам и дупелям. Время отлета гаршнепов колеблется, смотря по погоде, между половиной октября и 10 ноября. Гаршнеп держится у нас весьма упорно и беззаботно ждет того времени, когда изрядный мороз закует все болота и окончательно лишит его убежища. Понятно, что в это скудное дичью время – убить жирного гаршнепа весьма приятно.
От бекасов прямой переход к семейству куликов, которое очень богато видами (О вальдшнепах и кроншнепах мы будем говорить в своем месте.). Не зная названия отдельных видов охотники делят это семейство только на два класса: на куликов (крупные виды) и куликов (мелкие). Охота на этих птиц составляет главным образом удел молодых охотников, – любителей стрелять по сидячему. Да и такая охота возможна только на мелких куликов; крупные же виды крайне осторожны и подобраться к ним очень трудно, тем более, что они живут обыкновенно на берегах рек, озер, на лугах и полях и вообще на местах ровных и открытых. Мелкие виды куликов: красноножка (Totanus fuscus), травник (Totanus calidris), поручейник (Totanus stagnatilis), и кулички у нас выводятся. Крупные же виды: болотный кулик (Limosa melanura), болотный курухтан, (Machetes pugnax), – кажется нет: по крайней мере я никогда не находил их гнезд, да и старики попадаются редко – главным образом весною и осенью. Но, повторяю: кулики, при обилии первоклассной дичи, почти не считаются у нас дичью; правильной охоты па них нет, а потому и наблюдения мои весьма скудны.
К отделу болотной дичи нужно также отнести болотную курочку (Galinula porzana) и коростеля; последний составляет уже переход к полевой дичи. Обе эти птицы прилетают довольно поздно – в начале апреля. Они улетают плохо, но бегают отлично и, как известно, имеют скверную привычку уходить из под стойки, – чем сильно мучат и портят собаку. И коростель, и курочка любят высокую некошеную траву. Но разница между ними та, что курочка предпочитает более мокрые болота поросшие осокой, в которых живет безвыходно, а коростель весьма охотно живет и в хлебах (впрочем, всего чаще я находил его в посевах льна), а так же в кустах. Детей выводят всегда в болоте. Скверный полет этих птиц, до крайности облегчающий стрельбу, и в особенности привычка уходить бегом, имеющая весьма неблагоприятное влияние на поиск собаки — делают охоту на них не особенно приятной. Впрочем в конце августа и в сентябре как коростель так и курочка бывают весьма жирны и в это время они бывают неохотно и скоро поднимаются. Улетают в начале октября.
По складу (но не по величине) к болотной курочке весьма близко подходит водяная курочка, но о ней речь впереди.
Чибис или чайка — принадлежит у нас к числу самых ранних весенних гостей. С каким удовольствием, бывало, прислушиваешься к ее жалостному крику, когда она, бедная, носится над снежными полями, тщетно стараясь отыскать какую-нибудь проталинку. В это трудное для прилетной птицы время, крик чайки слышится как днем так и ночью: должно быть голод заставляет ее забывать об отдыхе. Чем она питается в это время, я не знаю, но не сомневаюсь, что в феврале много чаек погибает от голода и холода. В исходе марта чайки спариваются, а в апреле выводятся молодые; обыкновенно их бывает четыре. Молодые чайки — нелепые, беззащитные создания, но родители защищают их с полным самоотвержением. Я сам 6ыл свидетелем, как старая чайка яростно клюнула собаку в то время когда та сделала стойку над ее гнездом (Брэм уверяет, что чайка никогда не выводит детей в болоте. (Жизнь животных т. IV, с. 70); я, много раз находил их гнезда и всегда в болоте). В июне чайки собираются в небольшие стада и начинают кочевать по лугам, берегам озер и рек, по вспаханным полям. В это время они довольно осторожны и редко подпускают на выстрел. В сентябре чайки собираются в огромные стаи и летят на юг.
Нельзя не упомянуть еще о двух болотных птицах, не входящих в состав дичи и даже весьма враждебных болотному населению; это именно аисты и цапли. Желательно, чтобы эти птицы составили предмет деятельной охоты —так как они весьма любят молодую болотную дичь и истребляют ее во множестве. Между тем аист пользуется покровительством народа до такой степени, что вьет свое огромное гнедо не иначе, как на крыше крестьянской хаты. Аист прилетает в конце марта, выводит птенцов (в количестве 3—5) в конце мая; молодые аисты вылетают из гнезда на Илью, как говорить народ, т.е. 20 июля – и около 20 августа улетают на юг. Трудно найти причину такого раннего отлета. Другая замечательная черта в жизни аистов: весною они всегда занимают свои старые гнезда, число которых из года в год остается постоянным и ни сколько не увеличивается. Куда же деваются молодые поколения аистов? Аист вообще птица замечательная во многих отношениях: об нем можно написать целую книгу, так как он живет вблизи и на виду у человека и жизнь его можно наблюдать во всех мельчайших подробностях. Но об нем когда-нибудь в другой раз.
По складу и разбойничьему образу жизни к аисту близко подходить серая цапля, но отличается от него чрезвычайной дикостью и осторожностью. Наблюдать ее не легко. Цапли гнездятся многочисленными колониями на вершинах высоких деревьев. Такая колония есть между прочим в небольшой сосновой роще, в 4-х верстах от Литина; в этой роще почти нет ни одного дерева на котором бы не было гнезда (а иногда и нескольких гнезд) цапли. По вечерам это угрюмое и молчаливое насёление поднимает такой дикий концерт, что просто хоть уши зажимай. Цапли выводятся в этой роще из года в год, но стрелять их там нельзя – ибо они находятся под охраной закона, строго запрещающего охоту в казенном лесу. В виде исключения у нас попадаются белые цапли.
Оканчивая обзор болотной дичи мы считаем необходимым сказать хоть несколько слов о технической стороне болотной охоты и о собаке.
Не считая разнообразных помесей и ублюдков у нас распространены три вида легавых собак: пойнтер, сеттер и немецкая легавая, которую у нас называют польской (Польское ее название – «выжел»). До начала шестидесятых годов последняя порода была преобладающей и почти единственной, но в настоящее время все более и более вытесняется английскими легавыми. Жалеть об этом не приходится, так как новые породы, в особенности пойнтер, во всех отношениях стоять выше немецкой легавой. Нам кажется, что пойнтер заслуживает предпочтение пред сеттером, – не только вследствие большой смышлености, лучшего чутья, но также в следствии большей легкости и нестомчивости и меньшей чувствительности к высокой температуре. Последнее обстоятельство имеет существенную важность в нашем крае, где жара даже в август бывает подчас нестерпимой. Конечно жара не страшна для собаки, если охота производится на болоте; но для охоты по безводным полям, по степи – сеттер нам пригоден.
Для болотной охоты, когда по кочкам приходится сделать не один десяток верст, иногда под жгучими лучами солнца, – для такой охоты костюм должен быть сколько возможно легче, дешевле и проще. Живописные охотничьи костюмы, которыми так любят щеголять столичные спортсмены для нашей местности совершенно не годятся. Ситцевая русская рубаха, широкие штаны и лапти на ногах, — вот самый подходящий костюм. В особенности мы обращаем внимание наших собратьев по страсти – на последнюю принадлежность, в виду той важности, какую имеет на охоте хорошая обувь. Только ради лаптей мы и заговорили об охотничьем костюме. Лапти или – как у нас их называть, — «постолы» делаются из кожи или из лыка. Кожаные лапти имеют тонкую подошву. вследствие чего при долгой ходьбе они натирают мозоли. Посты же, сплетенные из лыка, не имеют никаких недостатков и без преувеличения можно сказать, что в них можно ходить вдвое больше чем в ботфортах, не испытывая притом большой усталости. Пара таких лаптей стоить у нас 10 коп. и они могут служит на 8 — 10 раз. Конечно, в этих местах где простой народ не носит лаптей достать их трудно: еще труднее выучиться надевать их так, чтобы они не сваливались с ноги. Но тем не менее, решительно советую охотникам бросить тяжелые, неуклюжие ботфорты, штиблеты и тому под. – и запастись «постолами», – ручаюсь, что скажите большое спасибо за совет. Оно хоть и не красиво, да удобно: в таком костюме в жаркую погоду я купаюсь по несколько раз в день, не раздеваясь, а только скинув с себя охотничью амуницию. Вреда для здоровья здесь не может быть; потому что жаркая погода и усиленная ходьба вполне гарантируют от простуды. ‘
ЖУРНАЛ ОХОТЫ. Год 3-й, Т. IV, №5, — 15 мая 1876г.